Девять

– Это диагноз, согласен. Больничка. Добро пожаловать в реальный мир, где рулят клипоманы. И ты в этом мире пишешь свои «связные» романы. Кто из нас более неадекватен?

– Неадекватен – чему?

– Ой, вот только не надо этих ваших штучек. Чему, кому, чу и щу пиши с буквой «ю»… Не надо лохматить бабушку. Ты неадекватен миру, в частности, людям, его населяющим. Я даю такой продукт, который востребован; а ты даешь продукт, который не имеет рыночного эквивалента. Кто из нас сумасшедший?

– Не скажу.

– А я и не спрашиваю. Вопрос был риторическим, как говаривали в Древнем Риме. Но на твою литературную тусовку позовут меня. Потому что до сих пор вся литература писала о том, что реально волнует реальных людей. А ты – ошуюю и одесную… Тьфу.

– Веня Барин, эко тебя разобрало. Да черт с тобой, пиши бессвязное, поблескивай тем, что блестит. Ведь твои девятисекундные бараны и о тебе забудут через все те же 9 сек! Детское, подростковое сознание – оно же нежизнеспособно! Это ты издал роман «Оговорочки от Пети: смейтесь, дети, плачьте, дети»?

– Да, это супер-проект. Просто на зависть.

– Девятилетний герой романа, описанный семилетним автором… Это уже не смерть автора. И даже не смерть культуры. Это явление культурному миру гражданки с косой. Не бабы, это мы уже проходили; не коса до пояса – а коса как символ п…ца. Лам-ца, дри-ца, гоп-ца-ца…

– Вот, вот, вот, ты сейчас заговорил, как герой «Bestсовестного». Ведь можешь, когда захочешь! Но тебе до меня далеко.

– Нет, Веня, нет; это тебе до меня далеко.

– Не дальше, чем до звезд. До которых я уже дотянулся. Лакомиться фрагментами – кратчайший путь к славе сегодня. Глупо этого не замечать.

– Твой «Бес_совестный» всего лишь фрагмент вселенной. Первый уровень. Детский сад. А ведь девять уровней еще никто не отменял.

– Точнее сказать, их никто еще не вводил как закон.

– А законы вселенной не вводят, Веня; их чтут, как «Отче наш», только на том основании, что это законы. Это в свободном обществе карают именем глупого закона, а во вселенной для глупых нет свободы.

– Знаешь, что? Ведь «Bestсовестный» наполовину состоит из твоих выражений. Из твоих матриц. Что скажешь?

– Нет, это не мой культурный проект. Ты услышал то, что захотел услышать. Слышите то, что хотите слышать, читаете у Пушкина то, что он не писал, по римскому праву судите о праве личности… Обо мне надо судить по моим книгам, а не по моему раскрепощенному бессознательному. Бесы сознания ошую, агнцы одесную. Короче говоря, вольному воля, спасенному рай, а умному – вселенная. Так понятнее?

– Ты еще забыл упомянуть «кесарю кесарево, а клипанутому – клипанутое». Как ты собираешься сражаться с клиповым сознанием, гидра которого лезет изо всех щелей? Ты, господин Геракл, безумно умный? Люди уже сожрали самих себе; вопрос дожирания – вопрос доживания. Перед каждым – блюдечко с голубой каемочкой, на котором возлежит он сам, приготовленный особым способом специально обученными людьми. Просто объедение. Или вам не нравится наше угощенье? Мир не хочет развиваться в сторону культуры. Не хотим мы, понял? А из таких, как ты, будем делать чучело – и в музей. Ошуюю динозавры, одесную – ты. Ты уже не ты, а мечта таксодермиста. Тебя уже нет. Это я по щедрости и широте душевной разговариваю еще с эхом прошлого, которое я, признаюсь, едва не принял за отголосок будущего. Но теперь все, чары развеялись. Дорога моя ясна.

– Я не собираюсь сражаться с клиповым сознанием. Что толку? Ломать – не строить. Я собираюсь… Почему ты так боишься 9 уровня, Веня?

– 9 уровень – это миф.

– Допустим. Но сам миф о 9 уровне – уже больше, чем миф.

– Чем больше, чем?

– Чем миф.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

9

9.9.

– Ты отравил моих котов!

Если Веня утро начинает с пунктиков, значит, он, ко всему прочему, встал не с той ноги. «Села не на ту метлу», – как говорят о себе в подобных случаях здравомыслящие женщины.

– Идиот! Зачем они мне нужны?

Я почувствовал, что мне также крайне трудно сдержать раздражение. Накипело. Видимо, мне также подвернулась не та метла.

– Не хочу ничего слышать. Тебе нельзя доверять! Ты всегда обманешь! Не верю!

– А ты тупое безмозглое существо. Из-за таких, как ты, уродов мы все время на грани вымирания.

– Знаешь что? Давай-ка оставим в стороне все чудеса техники и возьмем пистолеты XIX, нет XVII века, и станем стреляться до тех пор, пока один из нас не завалит другого, – легко сказал Веня.

Решение, очевидно, созрело не сию секунду.

– Предлагаю драться на луках. Лук и стрелы. Еще честнее.

Я также демонстрировал боевую форму.

– Еще честнее на дубинах. Только пусть дубинами станут пистолеты XIX века с отравленными пулями.

– Ужас какой-то.

– Вот-вот, чтобы пострашнее.

– Но только с ядом я тебе не доверяю: ты станешь мухлевать.

– Пожалуйста, вот тебе цианид на выбор: можешь попробовать прежде, чем мы начнем стреляться.

– Благодарствуйте, сыт по горло вашим гостеприимством, Барон.

– Стреляться будем без секундантов?

– Отчего же? Соблюдем все правила дуэли. Вашим секундантом, я полагаю, станет Время, моим – Пространство.

– Почему не наоборот, граф?