Девятая Парковая Авеню (СИ)

— Стоять! — в висок мне упёрлось холодное дуло. Я поднял голову, машинально откидывая длинные волосы назад, и встретился со злобным взглядом ражего детины в армейской форме. Его руки затряслись, едва он заглянул мне в глаза. Не говоря ни слова, я впечатал его в стену дома, прижавшись к нему на мгновение всем телом. Всего-навсего прикоснулся… то есть обжёг жаром ненависти, выданной за желание. И всё, он готов. Пистолет с глухим стуком выпал из ослабевших пальцев. Как же приятно осознавать свою власть над похотью любого, независимо от пола и ориентации… Откуда взялось это во мне? Или злодейски посаженное и взращённое на военной базе семечко порока. Или врождённое проклятье. Предпочитаю ломать голову над вопросами полегче.

Я в доме. Прошло даже меньше трёх минут, однако у меня всё равно мало времени. Подымаюсь на второй этаж (порядок расположения комнат я нашёл в Интернете и запомнил, ровно на одну ночь) и встаю перед дверью в спальню клиента. Здесь тоже повсюду камеры. Но какой телохранитель, обративший внимание на соблазнительного и очень хрупкого на вид мальчика по вызову, решит, что он — киллер? Люди предсказуемо глупы и доверчивы.

У двери дремлет ещё один охранник. Моих кошачьих шагов он, конечно же, не слышит.

— Привет, — шепчу я развязно прямо ему в ухо. — Можно мне дойти до рабочего места?

Через него пропустили 220 вольт. Очнулся от непрошеного сна и смотрит на меня, как на привидение. Потом смысл увиденного и услышанного до него доходит. Охранник расплывается в противной до воя ухмылочке, нагло раздевает меня взглядом и хрипит:

— Сначала проверю, нет ли при тебе оружия.

И слепому видно, что в карманах у меня ничегошеньки нет (у меня и карманов-то нет!). Всё равно этот тип сосредоточенно лапает меня за любые места, предпочитая те, что пониже, и наконец замечает наличие рюкзачка в одной руке.

— Что здесь?

— Только самое необходимое, — выдыхаю я ему в лицо, блестя глазами, и вытягиваю из рюкзака короткую плеть. — Хочешь попробовать на себе?

— О, да… — кажется, он готов меня сожрать прямо сейчас.

— Но только после хозяина, — я осторожно показал головой на дверь. — Чем быстрее он отпустит меня, тем быстрее я… — зная, что это подействует лучше всяких слов, я сжал его ногу между бедрами и тут же отпрянул. Он задохнулся от похоти и посторонился, пропуская к заветной цели. Взгляд мучительно жёг мне задницу ещё секунду, а потом дверь, к моему облегчению, захлопнулась.

*

Максимилиан Санктери, вопреки моим ожиданиям, не спал. Он сидел на кровати с лэптопом, и широкий дисплей, являвшийся единственным источником света в комнате, озарял его лицо. Прежде чем он осознал моё присутствие, я рассмотрел своего клиента. Я видел в Интернете фотографии. Но это, увиденное вживую… когда он не следил за собой, пребывая в полном одиночестве…

Впечатляющая внешность: глубокие чёрные глаза и волосы цвета спелой пшеницы. И это был ещё не самый большой контраст. Верхняя половина лица выдавала острый ум (ну ещё бы, иначе как бы ему удалось подчинить себе Белый Дом?), а нижняя — ужасающую по своей бесконтрольности развращённость. Эго у Максимилиана было не меньше, чем у королей Старого света. Да… он, должно быть, необычайно себя любил, иначе бы не произвёл впечатления человека, привыкшего ни в чём себе не отказывать.

На фото ему нельзя было дать больше сорока лет. Сейчас я понимал, что ему за пятьдесят… и что он прекрасно сохранился: истинный возраст выдавали только глаза. Их удивлённый взгляд, обратившийся на меня, был таким… таким… У меня просто все волоски на коже встали дыбом.

Пока я подходил к постели, Макс изучал меня с не меньшим интересом, чем я его. Что-то странное промелькнуло в его глазах вслед за удивлением, какое-то давнее воспоминание. А потом он произнес фразу, которую я меньше всего ожидал услышать:

— Ангел, вот ты и вернулся ко мне.

*

Что это должно было означать? Я не знаю. Я натянул на губы самую невинную улыбку, которую смог припомнить, подошёл к нему вплотную и прошептал:

— Я не знаю, о чём вы. Я вижу вас впервые. Однако если вы не хотите…

Он хотел. Молниеносно свалил меня на подушки и придавил собой. Похоже, моя непосредственная близость совершенно опьянила его. Во взгляде появилась пугающая смесь безумия, радости… похоти, смешанной с тоской и чем-то ещё. Больше ничего я разглядеть не успел: Макс ворвался мне в рот, сметая всё на своем пути, и почти заставил забыть о настоящей причине визита. Господи, я ненавидел секс по принуждению больше всего на свете! Для меня всегда было хуже смерти отдаваться какому-то очередному жирному волосатому козлу. Но он не был ни жирным, ни противным. Тело, что ко мне прижалось, отличалось силой, гибкостью и худобой… такое непросто оттолкнуть. И непонятно каким образом оно сумело пробудить во мне желание, велевшее рассудку умолкнуть. Но сердце… моё сердце ведь не подчиняется даже мне. Не сразу, но у него получилось взять все под контроль. А сначала…