Девочка Эмина

— Эмин, давай это «все» будет в пределах разумного? — прошу я.

— Начинается война, Диана. Она уже началась. За тебя. Есть пострадавшие и раненые. Но я скорее умру, чем отдам тебя другому.

— Да, ты слишком многим пожертвовал ради меня. Слишком, чтобы…

— Не в жертвах дело. Просто не сбегай, а привыкни. Будь рядом со мной на этой войне, большего я не прошу.

Глаза в глаза. Мольба к мольбе. Обещание к обещанию.

— Я рядом с тобой, Эмин. Я и так рядом с тобой. До последнего буду рядом, — обещаю я.

И Эмин успокаивается. Расслабляется. Целует в уголок рта и прижимает к себе жадно…

Я буду рядом, потому что нет другого пути. Но вслух об этом я никогда не скажу. Да, у нас с Эмином общая цель. Но что будет потом? Потом, когда все закончится — что нас с Эмином ждет?

— Эмин, почему бы мне не поговорить с Давидом? Я бы…

— Замолчи.

Эмин даже не слушает меня. Ведь я в их мире всего лишь женщина, у меня другие роли.

— Хочешь, днем сюда придем? На колесо обозрения хочешь? Или на яхте тебя покатаю. Маленькая?

Я медленно качаю головой и спрашиваю третий раз:

— Эмин, зачем ты меня сюда привел? О чем ты хотел поговорить?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Сегодня перед встречей с людьми Давида я встречался с отцом. Мы поговорили с ним. Мне жаль, Диана.

— Что? О чем тебе жаль, Эмин? Что Булат сделал?!

Я шумно сглатываю. В полной темноте, освещаемой лишь ночными фонарями, меня посетили дурные мысли.

— Что-то с мамой? Эмин, ответь!

Эмин больше не ждет. Не выжидает момента. В его руках материализуется предмет. Тонкий, прямоугольный. Он вручает мне жесткую корку в мои дрожащие руки.

Нехорошее предчувствие расползается по телу. Что-то с мамой или?.. Почему у Эмина такое мрачное лицо? Что случилось на встрече с отцом?

Я тереблю эту корку и не понимаю, что это.

Пока Эмин не помогает. Пока не раскрывает паспорт в моих руках.

В первую очередь я вижу свою фотографию. Следом свет от ночного фонаря падает прямо на фамилию.

Шах.

Шах Диана Булатовна.

Почему Шах? И почему вместо имени моего настоящего отца здесь стоит имя Булат?!

— Я Туманова. Туманова Диана, — шепчу, как в бреду, — Эмин, ты что-то путаешь. Моего отца звали Альберт!

— Не путаю. Теперь ты Булатовна, — безапелляционный ответ.

Я срываюсь на шепот и безумно качаю головой. Отказываюсь в это верить. Нет!

Мне противно. Больно. Неприятно. Я не его дочь, не его. Мой папа добрый и любящий, а Анархист — зверь. У него нет детей.

— У него нет дочери! Верни мне отчество, Эмин! — из глаз брызжут слезы.

— Диана, успокойся…

— И фамилию верни! Я не хочу носить фамилию этого мерзавца!

Глаза Эмина загораются нехорошим огнем. В них жалость и капля чего-то хорошего, радостного. Боль вперемешку с чем-то, что делает его ненамного счастливее.

В эту секунду я еще не понимала, что меня ждет.

Пока Эмин не отрезал хладнокровно:

— Это не его фамилия. Это моя фамилия. Ты и наши будущие дети будут носить мою фамилию. Фамилию Шах.

Собственная холодная ладонь накрывает мои губы. Не отдаю себе отчет в слезах и действиях. И Эмин понимает, что сейчас — я безумна. Он отбирает у меня паспорт и кладет себе в карман.

Показал, и достаточно. Посмотрела, и довольно.

Я глотаю слезы, отказываясь верить в происходящее.

А Эмин, совсем меня не жалея, опускается на одно колено.

В его руках уже не документы. А то, что должно было быть в начале. Бархатная коробочка, что в темноте кажется почти черной. Внутри — сияющее кольцо. Дорогое, как и все подарки Эмина его любимой девочке.

— Эмин… нет, пожалуйста… Не так все должно быть! Не сейчас, слышишь?! — шепчу безумно.

Эмин не слышит. У него своя речь. Своя программа на этот вечер. Свои правила этой войны.

— Я бы мог поступить наоборот. Сначала сделать тебе предложение, а потом вручить новый паспорт со словами «все было решено и без тебя». Но я хочу быть честен с тобой, маленькая.

— Это отступные… отступные твоему отцу! — выпаливаю я, — так, Эмин? Ты сдаешься?! Покоряешься ему, ради него делаешь меня своей женой?

В глазах Эмина зажигается огонь. Я сильно разозлила его. Он ведь не любит покоряться, но иногда приходится. Так?

— Еще тогда он велел тебе сделать меня своей женой. И сейчас ты покоряешься ему. А что дальше? Дальше ты сделаешь меня беременной? Детей заставишь родить?!

В его глазах я читаю ответ. И свой приговор. Поздно что-либо менять, все давно решено за меня. За нас с Эмином решено. И отказу здесь не место. Он все сделает тихо, без свидетелей.

— Понимаю, ты не о таком мечтала. Но ты позволишь мне надеть кольцо на твой палец, маленькая. И скажешь мне «да», когда я задам тебе вопрос.

Если Эмин не хочет, чтобы меня отдали Давиду, он должен подчиняться Анархисту.

И он подчиняется.

— Диана, ты станешь моей женой?

Глава 26

Как интересно в жизни случается…

Целых 19 лет я считала себя Тумановой Дианой Альбертовной. А на деле я 21 год существовала Шах Дианой Булатовной. Сейчас мне оставили только имя и голое тело. Остального лишили. Остального — это всего.

Отца.

Матери.

Фамилии.

Отчества.

Дома.

Возраста.

Цвета волос.

Родного города.

Единственной подруги.