Девочка и Дорифор

– Нет, он спит-с, – прозвучал голос от стены с окнами, – я тоже не хочу его будить. Ему сейчас, аккурат, вещий сон снится, – незнакомый субъект передвинулся и образовал скромный силуэт на фоне слабого света сквозь штору. – Не беспокойтесь, я вас ничем не собираюсь отягощать. Тем более, в этом помещении не ожидал вас увидеть. И в другом – тоже. И в третьем. В любом-с. Я к нему пришёл, к тому, который спит. Кое-что досказать надо бы, исполнить посреднический долг. А он, возьми, да усни. Спрятался от меня в недосягаемом отсюда сне. А тут вы ни с того ни с сего вдруг появляетесь без оповещения. Некстати, нехорошо-с. Хм. Простите за мою дурацкую откровенность, это, право, неискоренимая моя хворь. Я, знаете ли, исполняю посреднические заявки. Довожу чьи-либо дела, а то и мысли о делах до востребования. Разные-с. Мелкие и не очень. Великие и судьбоносные. А ещё произвожу услуги и другого характера. Скажем, просто издательские, оформительские. Съёмка, вывоз, доставка, доводка. Вечно в трудах по исполнению желаний-с. И вечно, и в трудах-с. Не подумайте, будто я сейчас провожу рекламную акцию. Дело случая. Не собирался же я с вами вообще встречаться. И не встречался никогда. Иначе бы вы меня узнали, так сказать, в лицо-с. А несдержанность – моя беда. Не могу молчать, когда человек живой сам является передо мной-с. Но с вами, хе, между нами говоря, я без дураков, то есть, без шуток, нет, право же, видеться не собирался. Тем более, могу вам доложить-с, коли приключилось у нас тут непредусмотренное свидание, в отношении вашей персоны у нас работа закончена-с. Я же позабыл! Непростительно старику. Закончена работа. И с рекламой возиться ненужно. Ох, и славно же она закончена-с. Вы, как говорится, уже свободны. Никто вашей любимой волюшки не тронет. Особенно, вашего творчества-с. Творите недоступные никому миры, создавайте чрезвычайно любимых вами людей, созидайте их тончайшие образы, выписывайте ваше подробнейшее представление о них, выводите нестерпимые переживания по поводу их недоступности, но только для вас-с. И наслаждайтесь независимостью от себя в необъятном Божьем окружении-с. Без границ. Ваше раздолье неограниченно. Вы ведь о том уже признавались. Рамок нет-с. Совсем-с. Ни одна из областей, очерченных Господом, для вас неприемлема-с. И общее пространство благоденствия, которое ищут все души человеческие, и находят уже после смерти, – не для вас. И тот охват, который числится у вас лично обетованным, – тоже не для вас-с. Ведь ни один из его уголков никогда не был вами занят. Или вас никуда не пускали-с? Шучу-с. Но вы же сами-с определяли как-то себя вроде бы нигде-с. Помните? Как же-с. И Данта великого цитировали. Обожаю этого поэта! Потрясающе ярко он обозначил наше ведомство-с. Я тоже зачитаю это место, про предбанник наш, но, конечно же, в подлиннике-с.

Quivi sospiri, pianti e alti guai

risonavan per l'aere sanza stelle,

per ch'io al cominciar ne lagrimai-s.

Diverse lingue, orribili favelle,

parole di dolore, accenti d'ira,

voci alte e fioche, e suon di man con elle-s

facevano un tumulto, il qual s'aggira

sempre in quell'aura sanza tempo tinta,

come la rena quando turbo spira-s.

E io ch'avea d'error la testa cinta,

dissi: «Maestro, che è quel ch'i' odo?

e che gent'è che par nel duol sì vinta-s?»

Ed elli a me: «Questo misero modo

tegnon l'anime triste di coloro

che visser sanza 'nfamia e sanza lodo-s.

Mischiate sono a quel cattivo coro

de li angeli che non furon ribelli

né fur fedeli a Dio, ma per sé fuoro-s.

Caccianli i ciel per non esser men belli,

né lo profondo inferno li riceve,

ch'alcuna gloria i rei avrebber d'elli-s».

E io: «Maestro, che è tanto greve

a lor che lamentar li fa sì forte?»

Rispuose: «Dicerolti molto breve-s.

Questi non hanno speranza di morte,

e la lor cieca vita è tanto bassa,

che 'nvidïosi son d'ogne altra sorte-s.

Fama di loro il mondo esser non lassa;

misericordia e giustizia li sdegna:

non ragioniam di lor, ma guarda e passa-s».

E io, che riguardai, vidi una 'nsegna

che girando correva tanto ratta,

che d'ogne posa mi parea indegna-s;

e dietro le venìa sì lunga tratta

di gente, ch'i' non averei creduto

che morte tanta n'avesse disfatta-s

Poscia ch'io v'ebbi alcun riconosciuto,

vidi e conobbi l'ombra di colui

che fece per viltade il gran rifiuto-s.

Incontanente intesi e certo fui

che questa era la setta d'i cattivi-s,

a Dio spiacenti e a' nemici sui.

(перевод см. глава 3 «Папа»).

Пожалуй, ха-ха, впору и впрямь позабыть о вас. Уже позволительно. Ну да, потому и запамятовал-с. Извините-с.

Даль пытался угадать, чей болтливый голос раздавался от окна. И ему казалось, будто он почти угадывает, причём зная, что никогда раньше ясным звуком не слышал этого и подобного ему голоса. А за время угадывания происходило его помалкивание, по-видимому, чтобы не мешать угадыванию. Но вскоре тот же голос возник заново.