Девушка для свадьбы друга

Она смутилась под его взглядом, ощутила его близость, теплоту и снова заволновалась.

– Неплохое местечко, – заметил он, делая вид, что не замечает ее смущения, и, давая Саскии время прийти в себя, огляделся по сторонам. – Здесь чувствуется мощная энергетика.

Она положила локти на старую деревянную стойку и вздохнула.

– Я обожаю этот бар. После университета это первое место, которое мне так нравится, что я чувствую себя здесь как дома. В этом баре подают самый аппетитный, в большом количестве, картофель фри, а кофе просто великолепен.

– Только одно замечание.

– Музыка?

Они послушали некоторое время лившуюся из старых динамиков песенку «Аббы», которая не вязалась с обстановкой.

– Разве тебе не кажется, что такой выбор можно считать находкой, основанной на контрастах, хотя и не лишенной иронии.

– Но это ужасно громко, невозможно разговаривать.

Он смотрел, как она улыбается, зажав зубами горлышко.

– Ну да. Напоминает притон. А ведущий гитарист – племянник владельца заведения и работает бесплатно. Но если вдруг поменять музыку, здесь будет восстание.

Он смотрел на ее губы, пока она говорила, и сомневался, стоит ли произнести то, что хотелось, наконец решился.

– Я хотел тебе позвонить и поблагодарить за то, что рискнула пойти со мной на тот семейный обед.

– Они были достаточно убеждены?

– Они убеждены только в том, что я тебя недостоин.

– О, я могу быть обворожительной, когда захочу.

Он улыбнулся уголком рта, но глаза оставались серьезными. Он не умел или не хотел говорить комплименты. Но снова сделал над собой усилие.

– Я считаю тебя обворожительной, даже когда ты не стараешься на кого-то произвести впечатление.

– Нейт… В ее голосе прозвучало предупреждение.

Она хотела сказать, что они уже перешли опасную черту. Но его пальцы скользнули на ее затылок, под волосы, он притянул ее голову к себе, и она услышала:

– Я хочу тебя поцеловать, Саския. И сделаю это немедленно.

После чего встал и буквально сдернул ее с высокого стула. Его губы скользнули по мочке ее уха, коленки у Саскии уже слабели и подгибались. Нейт прижал ее к себе так, что она не могла не почувствовать мужское нетерпение, жар тела и, чуть не теряя сознание, услышала, как он произнес у нее над ухом:

– Я солгал. Я пришел сюда не из-за несносности Бэмфорда, а потому, что не мог не думать о тебе все это время, желание дотронуться до тебя, поцеловать просто сжигало меня изнутри, я не мог больше ему противиться. Все мои мысли были только об этом. – Он взял обеими руками ее лицо, приподнял и заглянул в глаза. – Ты чувствуешь, как я хочу тебя? И еще – я не собираюсь быть джентльменом, я не стану делать вид, будто не замечаю, что ты хочешь меня так же сильно. Пошли отсюда.

Она отвела глаза, и, хотя ей безумно хотелось пойти за ним, а все ее тело каждой клеточкой хотело его, тоненький, едва слышный голосок благоразумия говорил ей, что он хочет ее сейчас, но он не ждал ее, не искал всю жизнь, как свою половинку, и прекрасно сможет жить и без нее.

Она уперлась руками в его грудь и с силой отстранила, хотя больше всего на свете ей хотелось броситься ему на шею.

– Нейт, послушай. – Ее голос прозвучал немного хрипло.

– Что, Саския? – Он, кажется, удивился.

– Я не думаю, что это будет благоразумно.

– К черту благоразумие.

Собрав остатки воли, она сказала:

– Я не уверена, что должна это делать. Прошу тебя, выслушай. Я всю жизнь считала себя самостоятельной, умной, ведь я на год раньше окончила школу с отличием, где всегда была первой по математике, получала награды по прикладной математике и умела рассчитывать свои шаги. Я умею анализировать. Это моя профессия, и сейчас думаю, мы должны остановиться. Давай расстанемся, пока не поздно. Я не хочу осложнений, у меня их было достаточно в отношениях с мужчинами. Мне не везло, хотя, возможно, в этом была виновата я сама. Ты не находишь, что сейчас вполне подходящее время, пока мы не перешли черту?

Но он не только не отодвинулся и не ушел, а снова прижал ее к себе. Его запах, жар сильного мужского тела, пронзительные голубые глаза… Она сошла с ума… Нельзя поддаваться слабости. И вот какой-то защитный механизм уже включился внутри, она постепенно выплывала из горячечного тумана.

– Дело в том, что все это не настоящее.

Он возразил:

– Нет, черт побери, все это глупости, во всяком случае, для меня ты – самая настоящая.

– А для твоих друзей?

Он взглянул на нее так, как будто она задавала бессмысленные вопросы. Но как раз в этот момент ее голова была трезвая, как никогда. Она уже утратила пьянящее чувство головокружительной радости. Потому что поняла.

– Скажи, они знают правду о нас?

Если он и смутился, то не подал виду.

– А какое это имеет значение?

– Они знают?

Он тряхнул головой, как будто отгонял навязчивую муху, и отвел глаза. Потом неохотно признался:

– Гейб знает.

– И что он думает обо всем этом?

Он снова посмотрел на нее, и, хотя в глазах еще не остыл огонек желания и нетерпения, из глубины пробивалось что-то похожее на стыд и отчаяние.