Девушка с нижнего этажа

Я, дрожа, подкрадываюсь к двери Беллов. Мне кажется, что холод превратился в ледяную пыль. Словно зимний дракон щедро посыпал планету солью, чтобы съесть ее на ужин. Везунчик Йип рассказывал мне, что драконы, представляющие разные времена года, могут насылать непогоду, чтобы помешать дракону следующего сезона вступить в свои права.

Сквозь полукруглые окна я вижу Нэйтана за печатным станком. Этот завораживающий процесс требует слаженной работы рук, глаз и ног и кипу бумаги, конечно же. Железные печатные формы висят на стенах, словно пустые рамы для картин, а в камине полыхает огонь. Нэйтан закатал рукава свитера из толстой шерсти, под которым надета рубашка с воротником. Его типографский фартук вымазан черной краской.

Прорезь для писем починили. Однако я снимаю перчатку и стучу. Сегодня нужно действовать изворотливее и быстрее. И не рисковать уж слишком отчаянно. Дверь со скрипом открывается, и мне в лицо ударяет волна теплого воздуха, а в уши — радостное повизгивание Деры. Овчарка мечется из стороны в сторону, но Нэйтан крепко держит ее за ошейник.

— Кто здесь? Это снова вы, мисс Ягодка?

— Да, — отвечаю я, повернувшись к двери спиной, хоть мой голос и заглушен шарфом. Я лезу в карман куртки, чтобы достать статью.

— Рад снова вас видеть, хоть и… э-э… со спины. Пожалуйста, проходите. На улице настоящий мороз. Да и к тому же у меня для вас припасены еще письма читателей.

— Еще письма? Что ж, придется отвечать них совсем кратко, — раздраженно отвечаю я, надеясь, что мой голос хоть немного походит на голос миссис Инглиш.

Холодный ветер, от которого сводит зубы, пронизывает меня насквозь.

— Разве я могу допустить, чтобы автор нашей колонки советов погиб из-за того, что откровенно пренебрег здравым смыслом? Тогда ведь никто не станет покупать газету.

Приспустив шарф со рта, я поворачиваюсь к Нэйтану.

— Здравый смысл подсказывает мне, что не стоит входить в дом к незнакомцам.

— А, ну тут вы ошибаетесь. Мы с вами знакомы, и это не дом, а типография. Дом у нас вон там. — Нэйтан кивает на вторую половину здания. — Если вам так будет спокойнее, я могу надеть на глаза повязку, правда, тогда мне будет вдвое сложнее налить вам чаю.

— Чай мне не нужен. Я всего лишь хочу…

— Не хотите чаю? Прекрасно. Сейчас принесу повязку.

Нэйтан уходит, уводя за собой Деру, а я достаю изо рта ворсинку, размышляя о том, насколько серьезно настроен сын издателя.

Звук шагов и цокающих когтями лап вновь приближается ко мне. К моему облегчению, Нэйтан приносит с собой не повязку, а объемистый мешок, который ставит у двери. Дера послушно садится у ног хозяина, но даже в таком положении она подрагивает от переполняющей ее энергии.

— Итак, на чем мы остановились?

Я прочищаю горло, пытаясь подобрать слова. Конечно, Нэйтан не стал бы разговаривать со мной в таком тоне, если бы считал меня почтенной женщиной. Я принимаю самую что ни на есть горделивую позу, словно я миссис Инглиш, к которой пришла владелица конкурирующей мастерской.

— Вот статья для выпуска во вторник. По содержанию она несколько отличается от предыдущих. Я подожду, пока вы прочтете.

Я протягиваю конверт, но, когда Нэйтан делает шаг ко мне, отдергиваю руку. Нэйтан останавливается.

— Э-э, Дера, апорт!

Издав громкое гав, Дера послушно передает хозяину мое письмо, которое по пути немного замочилось. Развернув бумагу, Нэйтан поворачивается к камину, чтобы было лучше видно. Пока Нэйтан читает, я разглядываю его профиль: от ровной линии щетинистого подбородка до глубоко посаженных глаз, которые поглощают больше, чем излучают. Если смотреть сбоку, кажется, что на спинку его довольно невзрачного носа давят пальцем. Нэйтан читает, и обычно опущенные книзу углы его губ начинают растягиваться в улыбке, и мне вдруг тоже хочется улыбнуться вслед за ним.

Хоть Нэйтан и любит поворчать, он обладает несгибаемой волей — это качество ему передали любящие родители, которые намеренно или случайно воспитали его скромным человеком с твердыми устоями. Они дали сыну оперение, и он наверняка улетит очень далеко.

Нэйтан сворачивает бумагу, и улыбка сползает с его лица. Он сдвигает брови, словно ощупывает свои мысли, прежде чем их озвучить.

— Написано очень талантливо. Скажу больше: виртуозно. — Нэйтан, стоя в дверном проеме, переминается с ноги на ногу, словно пытается выбрать ту, которая ему нравится больше. — Будь моя воля, я напечатал бы эту статью не раздумывая. Но мне придется посоветоваться с матерью.

— Понимаю, — холодно отзываюсь я, пытаясь скрыть разочарование. — Через день или два я на всякий случай принесу вам статью взамен этой.

— Благодарю вас. Э-э, есть еще кое-что. — Нэйтан оттягивает воротник рубашки.

Мы с Дерой выжидающе смотрим на него, но дышит только одна из нас. Возможно, он больше не нуждается в моих услугах, ведь я проявила себя как провокаторша. Любительница красного словца.

— Мы очень просим вас принять от нас жалованье. Небольшое, пять центов за статью. Мама говорит, что не платить вам — все равно что использовать вас.