Девушка с нижнего этажа

Каждый раз, когда колеса трамвая попадают в яму, петушиное перо на украшенной цветами шляпке белокожей женщины, что сидит передо мной, качается из стороны в сторону, словно грозящий палец. С каждой поездкой невидимая черта между передними и задними сиденьями становится все более явственной. В первом и во втором ряду сидят только белые. А то, кому дозволено сесть на места с третьего по пятый ряд, зависит от пассажиров.

— Адель Джонс вчера арестовали за то, что она встала недостаточно быстро, когда женщина с ребенком захотела занять ее место, — шепчет женщина, сидящая сзади.

— Но разве Адель сама не беременна? — спрашивает ее собеседница.

— Беременна.

Мои мысли обращаются к Ноэми. Давай, мисс Ягодка, думай. Ноэми ни за что не стала бы так рисковать. Ей есть что терять. Приступ аллергии у Кэролайн мог случиться из-за кого-то или чего-то другого. Может, виновато весеннее цветение? Или ее ужалило какое-то насекомое. Однажды Везунчика Йипа в мочку укусил паук, и ухо раздулось до размеров ладони.

Ладони. У Кэролайн были красные ладони.

Мне вспоминается ее баночка с огуречно-глицериновым кремом. Она нанесла его на лицо как раз перед тем, как съесть сэндвич. Может быть, у нее аллергия на крем? Раньше она пользовалась им совершенно спокойно, но ведь так бывает, что организм неожиданно на что-то реагирует, например на яйца.

Крем Кэролайн прислали недавно, наверное, это свежая партия. Неужели кто-то что-нибудь в него подмешал? Я перебираю в голове имена людей, которые при первой же возможности пошли бы с Кэролайн разными дорогами. К ним отношусь и я.

Соль. Она не случайно пролила лимонад. Перец был не в сэндвиче, а в креме Кэролайн. Одной щепотки вполне достаточно — и она наверняка поместилась бы в сумочку Соли. Если Соль знает про Кэролайн и мистера К., то имеет полное право ее ненавидеть. Возможно, под легковесными розовыми слоями платьев Соли кроется настоящее коварство.

Наутро я застаю Кэролайн в постели: она лежит в окружении подушек и держит в руках горшок с фиалкой. Отек с лица спал, но на коже появились волдыри, особенно много их на лбу.

Миссис Пэйн открывает окна.

— Немного пудры — и никто ничего не заметит.

Стараясь ступать как можно тише, я забираю у Кэролайн цветок и подаю ей емкость с розмариновым настоем.

Насупившись, Кэролайн погружает руки в целебный экстракт.

— Эта ведьма специально все подстроила. По ней тюрьма плачет, а ты отослала ее на пару дней. Только представь, что она сделает, когда вернется. Она обязательно меня отравит, и тогда тебе не придется волноваться, как бы выдать меня замуж.

Миссис Пэйн вливает в рот Кэролайн ложку лекарства.

— Отдыхай, милая. Джо, как будет время, подойди, пожалуйста, ко мне в конюшню. — И миссис Пэйн исчезает.

Я чем-то вызвала ее недовольство? Видимо, она хочет лишний раз напомнить мне о моем месте в этом доме.

Кэролайн хмурит брови. Кажется, даже ее волдыри не в настроении.

Я протягиваю ей полотенце.

— Ноэми не виновата. И у меня есть догадки, кто мог это сделать.

Кэролайн садится ровнее.

— Рассказывай.

— Это мисс Солтворт. Я думаю, она насыпала перца в ваш крем.

Взгляд Кэролайн устремляется туда, где еще недавно стоял ее туалетный столик.

— Мелли-Ли? Мой крем…

— Он в туалетном столике, который, как вы знаете, Соломон спрятал вместе с остальными зеркалами. Ваша мама боится, что вы их расколотите.

В кои-то веки Кэролайн не обрушивается на меня за недвусмысленные намеки.

— Откуда ты знаешь?

— Это всего лишь предположение. Вы, быть может, и вправду не нравитесь Ноэми, но если бы она захотела вам навредить, то вряд ли стала бы перчить вашу еду. Это слишком топорно. Особенно сейчас, когда она пытается выкупить велосипед. — Я ненадолго замолкаю, чтобы эта мысль хорошенько укрепилась у Кэролайн в голове. — В то, что это сделала Ноэми, не верит даже ваша мама, и именно поэтому Ноэми еще не уволили.

Взгляд Кэролайн стекленеет, словно она прокручивает воспоминания.

— Тупая бледнолицая змея. — Руки Кэролайн комкают полотенце. — Если Мелли-Ли все известно, то она наверняка порвет с ним. Я должна быть наготове.

— Да. Она могла и убить вас.

Кэролайн фыркает:

— Он бы этого не допустил.

— Мужчину, который изменяет, сложно назвать наивернейшим рыцарем.

— Эдвард меня любит. — Кэролайн выпускает полотенце из рук. — В любом случае это не твое дело.

— Как скажете. Но раз теперь вы знаете, что Ноэми ни при чем, вы можете попросить маму, чтобы она вызвала Ноэми обратно.

— С какой стати мне так поступать?

— Потому что так правильно.

Моя госпожа морщится. Можно подумать подобные доводы хоть когда-то звучали для Кэролайн Пэйн убедительно.

— А еще потому, что, если вы этого не сделаете, мне придется рассказать вашей матери о своих подозрениях насчет мисс Солтворт.

— Твой шантаж переходит все границы.

— Я могла оставить свои соображения при себе, чтобы мисс Солтворт не спеша проперчила вас насквозь.

Кэролайн поджимает губы, и я надеюсь, что это знак согласия.