Девушка с нижнего этажа

— Просто угадала. Я же говорила вам, что читаю «Фокус», а вы слишком уж часто используете это слово.

Нэйтан останавливается у бледно-лилового дома в викторианском стиле. Если присмотреться, можно увидеть, что краска облупилась. Серые балки и наличники, похоже, когда-то были белыми (этот цвет в городе с железной дорогой часто становится причиной расстройств).

На террасу выходит то ли лепрекон, то ли человек — мужчина с крошечным носом. Он бросает на нас злобный взгляд, и зажатая в зубах сигарета повисает в углу рта, осыпаясь щепоткой пепла. Пока мы поднимаемся по ступеням, он с важным видом спускается нам навстречу, шагая шире, чем можно ожидать от человека такого роста.

— Желаю вам от души повеселиться с этой хорошенькой телочкой, — с резким ирландским акцентом произносит мужчина и разражается смехом.

«От души повеселиться…» — смысл фразы долетает до Нэйтана не сразу. Резко обернувшись, он собирается было догнать лепрекона, но я хватаю его за руку.

В дверях нас встречает женщина средних лет в полосатом платье. Покрытая тонким слоем пудры, ее белая кожа кажется еще светлее.

— Я вас узнала, — женщина обращается к Нэйтану. Голос ее скрипит, как старые штиблеты. — Вы очень понравились дамам, когда приходили в прошлый раз.

Нэйтан отрывает взгляд от удаляющегося лепрекона и, краснея, прочищает горло.

— Добрый вечер, мадам Делайла. Позвольте представить вам…

— Джо Куань. Мне нужно поговорить с Билли Риггсом.

Воспаленные прищуренные глаза мадам Делайлы внимательно изучают мое платье-абажур, а затем и мое лицо.

— Подождите здесь. — Она закрывает за собой дверь.

Дера стучит хвостом по крыльцу.

— Частенько тут бываете? — я не могу не задать этот вопрос.

Нэйтан хмурится:

— Я приходил сюда, чтобы провести расследование. Но толку от этого было немного.

Нэйтан переводит взгляд на дверь, на которой вырезаны два квадрата — более филигранная версия рисунка на дубе.

— Что символизируют эти кости? — спрашиваю я.

Нэйтан перекатывается с носков на пятки, и под его ногами возмущенно поскрипывают доски крыльца.

— Комбинация из четырех и пяти очков носит имя Джесси Джеймса.

— Преступника?

Нэйтан кивает.

— Его застрелили из сорокапятикалиберного пистолета. Билли уверен, что превзошел Джесси Джеймса.

— В благородстве?

Хоть Джесси Джеймс грабил поезда и совершал жестокие убийства, некоторые считают его народным героем, который раздавал добычу бедным.

— Джесси Джеймс был благороден, как Сатана в воскресный день, — усмехается Нэйтан. — Билли считает себя в разы коварнее.

На пороге снова появляется мадам Делайла.

— Он примет только мисс Куань.

— Но даму кто-то должен сопровождать.

— Если у нее хватает смелости заявиться к Билли Риггсу, она точно сможет постоять за себя.

— Я справлюсь. — В каком-то смысле я рада, что мне не придется посвящать Нэйтана в свои дела.

Нэйтан поворачивается так, чтобы женщине не было видно его омраченного беспокойством лица.

— Мисс Куань… — выговаривает он сквозь зубы.

— Просто Джо.

— Джо. Мне на ум приходит слово безумие.

— А мне — назойливость. Мадам, я готова.

Я вхожу в дом, и Нэйтан злобно смотрит мне вслед. Мадам Делайла захлопывает дверь прямо у него перед носом.

Мы сразу же попадаем в довольно просторную гостиную с барной стойкой в дальнем углу. Лица сидящих за ней людей разглядеть никак нельзя из-за тусклого света, но по их развязным манерам и по хриплому смеху ясно, что они пришли сюда не для того, чтобы играть в вист.

Мадам Делайла ведет меня по темному коридору. Служанки, главным образом чернокожие, в куда более откровенных платьях, чем носят горничные Пэйнов, разносят подносы с едой и напитками. Лица девушек безучастны — они привыкли не вмешиваться в чужие дела. Стены между дверями, узкими, словно женская талия в корсете, обклеены бархатными обоями. Смеющаяся девушка тянет в одну из комнат мужчину. Скорее всего, большую часть информации Билли собирает в стенах этого дома.

Мадам Делайла останавливается у комнаты под номером девять и стучится.

— К вам Джо Куань.

Дверь открывается, и я сталкиваюсь нос к носу с мужчиной. С таким скорбным выражением лица он вполне мог бы сойти за гробовщика. Он даже одет будто бы для похорон: на нем черный сюртук и брюки в черно-серую полоску.

— Кастет, впусти ее.

Мужчина отступает в сторону, и на меня устремляются глаза Билли Риггса — точь-в-точь грязные монетки. Билли никак нельзя отправить на похороны, да и на свадьбу, если уж на то пошло. Билли совершенно голый.

Двадцать пять

Милая мисс Ягодка!

Мой десятилетний сын слишком уж похож на своего отца, ленивого грубого мужлана. Упокой, Господи, его душу. Как мне вырастить сына достойным человеком?

Беспокойная мамаша