Девушка в бегах

– Вот почему ты не позвонила, да? – спрашиваю я. – Ты знала, что они вот-вот до тебя доберутся. Ты хотела увести их от меня.

– Я думала, что это снова полиция. Я не знала, кто это – пока они не нашли меня на кладбище после того, как я тебя оставила. – Она показывает на свое бедро. – Я поняла, что если я попытаюсь связаться с тобой, твоя жизнь окажется в еще большей опасности.

– Ты пришла к могиле Дерека? Хотела попрощаться с ним? – Я чувствую, как жар окатывает затылок. – А что потом? Ты пошла бы прямо в полицию? Это так ты собиралась сдержать свое обещание все мне рассказать? Сидя за решеткой?

Она тянется ко мне, но я отшатываюсь, и я вижу, что она вздрагивает, будто я ее ударила.

Я будто заперта в комнате, которая наполняется водой. Я запрокидываю голову как можно выше, но вода уже подбирается ко рту, и мне хватит времени лишь на один последний вдох, прежде чем я погружусь под воду и окажусь в ловушке.

– Ты и правда это сделала? – спрашиваю я. – Ты убила его?

– Девочка моя, это сложно.

– Нет, мама, вовсе нет. Все вокруг считают, что ты убийца. Мой дедушка думает, что ты все еще подросток. Но он клянется, что Дерек собирался на тебе жениться. А та, кто на самом деле была его женой, утверждает, что ты убила его. Но почему она тогда тебе помогала? Либо ты убила человека за то, что он отверг тебя, либо он собирался бросить ради тебя свою беременную жену, узнал обо мне и… что? Его убил кто-то другой? Все его семейство сговорилось, чтобы обвинить тебя, а ты все эти годы молчала, никак им в этом не препятствуя?

Вопросы срываются с губ один за другим. Я задаю их не потому, что непременно хочу услышать ответы; те же самые вопросы я задала бы самой себе. Но я не знаю никакого другого способа остановить подступающую воду и поэтому прошу:

– Скажи мне правду. Еще одну ложь я не переживу.

Противостояние

– И тебе будет достаточно моих слов? – Наклонив голову, мама смотрит на меня с легким упреком – такое знакомое выражение, что мне становится больно. – Ты и правда поверишь мне, если я скажу, что не убивала его?

Я открываю рот, чтобы выкрикнуть «да!». Я уже ощущаю, как меня тянет к ней – обнять ее и не отпускать, и пусть она скажет мне, что все будет в порядке. Я поверю ей, поверю всему, что она скажет, потому что сильнее, чем узнать правду, я хочу, чтобы все это кончилось. Мне хочется, чтобы все это осталось позади: страх, сомнения, тошнотворная неопределенность. Мне хочется, чтобы мама вернулась.

У меня разрывается сердце.

– Просто произнеси это вслух. Скажи, что ты не убивала его.

– На самом деле меня зовут не Мелисса Рид. Мое настоящее имя – Тиффани Яблонски. Энтони Рид – не твой отец. Твой отец – Дерек Эббот. Твой дедушка не умер, и у тебя есть сестра. И ты на самом деле старше, чем думаешь. Ты это знала?

Я смотрю на нее, чувствуя, как дрожат губы.

– Зачем ты это делаешь? – спрашиваю я. Каждый день своей жизни я видела ее лицо, я знаю его лучше, чем мое собственное. Будто непроизвольно я беру ее за руку. Эта рука гладила меня по голове, когда я была маленькой и кошмары не давали мне спать. Эта рука размазывала зеленую краску по моей коже, когда я решила, что хочу быть гекконом на Хеллоуин. Эта рука держала мою, когда мы несколько месяцев назад проходили последние километры подъема на Смоки-Маунтин.

Она не может сказать мне, что убила его. Не может сказать, что не убивала.

Вся эта ложь. Так много лжи.

Мягкий стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Мама тут же переключается в режим «убей или убьют тебя». Резким движением она сталкивает меня на пол, одновременно снова хватаясь за нож.

– Кэйтелин? – окликает меня Малькольм. – Ты в порядке?

Мама резко поворачивается ко мне. Я поднимаюсь на ноги, а она смотрит на меня, и в ее глазах – миллион немых вопросов.

– Все в порядке. Это друг. Это он помог мне найти тебя. – Похоже, мои слова не достигают нужного эффекта, и тогда я добавляю: – Он спас мою жизнь, и твою тоже.

Она лишь чуть-чуть опускает нож, и тогда я открываю дверь Малькольму. Заметив нож, он замирает на пороге.

– Все в порядке, – обращаюсь я к ним обоим. – Она поранила ногу, но с ней все в порядке. Я же говорила тебе, что все будет хорошо.

Он поднимает голову и чуть заметно кивает, признавая то, что я сказала, но не в силах отвести взгляд от ножа, который мама готова обратить против него.

– Пожалуйста, отдай это мне, – говорю я ей, но она сосредоточена на Малькольме так же сильно, как он на ней, и почти не слышит меня. – Мама. – Это заставляет ее обратить на меня внимание. Нож дрожит в ее руке, она переводит взгляд на меня. – Это Малькольм. – Я встаю перед ним, а затем произношу, словно срывая пластырь с раны: – Моя бабушка наняла его, чтобы найти тебя.

* * *