Девушки с картины Ренуара

Желая служить своей стране, Эжен поступает в интендантскую службу и начинает заниматься снабжением войск продовольствием. Он руководит отправкой зерна, овса и реквизированного в департаменте скота. «Я восхищаюсь сдержанным и спокойным мужеством крестьян. Они как будто приносят в жертву своих детей… А еще щедро отдают лошадей и повозки, сильно облегчая мою задачу», — говорит он. В первые месяцы войны Эжен упорно продолжает работать, а потом, 2 декабря, записывается добровольцем. Он будет служить в качестве офицера третьего класса в административной части военного лагеря в Аворе, в департаменте Шер, а затем младшим лейтенантом в службе продовольственного снабжения 152-й дивизии в Нюи-сюр-Равьер, в департаменте Нонна, где его припишут к полевой хлебопекарне.

Под его надзором окажутся около двухсот пятидесяти человек — и обжарщики кофейных зерен, и булочники, которым ежедневно придется выпекать по шестьдесят тысяч хлебных пайков. На второй год войны ему поручат возглавить службу снабжения вином в хозяйственной части в Каркассоне, благодаря чему он окажется ближе к своим родным и сможет приезжать в Баньоль в отпуск. В его отсутствие усадьбой управляет Ивонна, но имению не хватает жесткой руки управляющего и молодых работников. Все на войне. Эжен во что бы то ни стало старается уберечь свое владение, но его терзают другие мысли, когда он думает о тяжелой жизни солдат под огнем.

Сохранив связи с высокопоставленными чиновниками разных министерств в Париже, он хлопочет о том, чтобы вернуть с фронта «тех работников, которых он желает повидать, добиваясь для них разрешения на отпуск для жатвы или сбора винограда» (по выражению Андре Жида) — тех, к которым он особенно привязан. Семьи этих работников будут вечно признательны ему за это. Он способен в достижении своих целей дойти даже до самого военного министра. Александр Мильеран, с которым по старой памяти поддерживает дружеские связи Артюр Фонтен, в 1914 году был назначен на этот пост. Ранее его занимал другой старый друг семьи, еще со времен дела Дрейфуса — генерал Мерсье. Эжен также в прекрасных отношениях с Альбером Сарро, депутатом от Нарбонны, ставшим в это же время министром народного просвещения.

Сорокапятилетний Жид зачислен во вспомогательные войска. С октября 1914-го по март 1916-го он участвует в создании Франко-бельгийского центра, благотворительного учреждения, цель которого — оказание помощи беженцам, спасающимся от войны. Это очень тяжелая и малоинтересная работа, заключающаяся в том, чтобы находить для беженцев жилье и средства к существованию. Каждый день Жид приходит в контору на улице Ла-Мотт-Пике, потом в дом № 63 на Елисейских Полях, на углу улицы Пьер-Шарон, в помещение на первом этаже здания, под крышей которого однажды найдет приют редакция журнала Paris Match.

Он уйдет с этой работы, не очень подходящей его темпераменту, когда она начнет именоваться «Американским клубом», а ее президентом станет американская писательница Эдит Уортон. Отныне он вновь может посвятить себя творчеству. Когда выходит его книга «Подземелья Ватикана» (1914), он уже грезит о «Пасторальной симфонии», которую начнет писать в 1918 году, и о «Коридоне», задуманном и почти полностью написанном в этот же период, но опубликованном только в середине двадцатых. В мае пятнадцатого года он на несколько дней приезжает отдохнуть к Эжену в Баньоль. Мужчины ускользают на автомобиле, отмечает Жид в своем дневнике, ужинают в ресторане «Беркарес» и ночуют в сельском доме в Илле, в новом владении Эжена, среди песков и соленых болот. Война не мешает ни Жиду, ни Эжену предаваться своим обычным парижским забавам в компании молодых любовников. В письме от 27 февраля 1916 года упоминается некий «Арман К.», которого Эжен привез в отель «Орсэ», расположенный на одноименном вокзале. Эжен сразу же сообщает Жиду об этом свидании, приглашая его присоединиться к ним.

Трудно предположить, что Ивонна ничего не знает о приключениях Эжена за стенами супружеской спальни, несмотря на то что он осторожен и старается ничего не раскрывать. Сам Жид с беспокойством обсуждает семейную ситуацию Эжена с Геоном и Алибером, разделяющими его интерес к юношам. Алибер, находящийся на линии фронта в Салониках, отвечает ему, что, по его мнению, «Эжен умеет неплохо держать себя в руках, оставляя жену в неведении», и надеется только на то, что их друг «будет осмотрителен». Он получает письмо от Ивонны, в котором она высказывает свои подозрения и задает ему вопросы. «Никогда не приходилось мне читать ничего более печального, чем это письмо. Оно меня взволновало не только по причине содержащихся в нем явных обвинений, но также по причине ясно ощутимого душевного разлада отправительницы», — говорит Алибер.

Он пересылает письмо Ивонны Жиду, чтобы тот «подумал» над ним. При этом Алибер советует писателю немедленно уничтожить опасное послание, чтобы его жена Мадлен не прочла его. Его гложет совесть. «В страданиях Ивонны есть доля нашей вины», — пишет он, добавляя, что боится громкого скандала. Ему хотелось бы, чтобы Жид поговорил с Эженом, призывая его быть не только более осторожным, но более обходительным с «бедной Ивонной». Он проявляет большое беспокойство: «Кто мог ей рассказать [об Эжене]? Способен ли он обуздать себя и остановиться?» По его мнению, торопясь вернуть в Баньоль под предлогом сельскохозяйственных работ самых молодых и самых смазливых работников из своей усадьбы, он слишком явно демонстрирует свои предпочтения.

В 1916 году Эжен Руар тяжело заболевает и ложится в больницу в Каркассоне. Ивонна не отходит от его кровати до тех пор, пока он полностью не поправится. Несмотря на подозрения и горький осадок, отравляющие их супружескую жизнь, они все еще нежны друг с другом. Эжен по-прежнему называет Ивонну «милая», а Ивонна, когда его нет рядом, обращается к нему в письмах «мой дорогой Эжен».

В тяжелые годы разлуки Ивонна так говорит о своей любви: «Я часто с нежностью думаю о тебе. (…)

Надеюсь, что ты не слишком устаешь, а также не забываешь меня — и детей. Они ведут себя хорошо и не болеют». Заканчивает она свое письмо такими словами: «От всего сердца и очень нежно обнимаю тебя».

Но у историй может быть и счастливый исход. Вернувшись в Баньоль после выздоровления, Эжен возобновляет деятельность мэра и фермера. Также он становится секретарем Союза сельскохозяйственных ассоциаций юго-запада Франции.

В соавторстве с Луи Ривом он пишет книгу «Гибриды для восстановления виноградников». Этот труд выходит в свет в 1917 году в издательстве Librairie agricole de la Maison rustique.

Недолгое затишье, установившееся в семейной жизни супругов Руар в связи с болезнью Эжена, продлится всего несколько месяцев. Тревоги и ссоры вскоре вернутся… В октябре Жид пишет Рюитеру по поводу обоих братьев, семьи которых страдают от «постоянных разногласий и обоюдного непонимания». Он даже добавляет, что «Луи и Эжен, вроде бы, помирились, и заключили между собой что-то вроде союза за спиной жен».

Ивонне и Кристине приходится нелегко. В военные годы ими владеют беспокойство и подозрения в адрес мужей. Сестры полагают, что Эжен и Луи им изменяют, но, кроме того, они страдают от «покинутости» и недостатка любви с их стороны. Конечно, добавляют тревог и судьбы друзей и родственников, находящихся на войне…

Двое других братьев Руар доставляют своим невесткам не меньше забот. Старший, Алексис, очень болен — он перенес тяжелую операцию и продолжает хворать. В 1921 году он умрет. Эрнест трудится для армии, где пригодились его способности художника. Он расписывает маскировочный брезент зеленой или коричневой краской.

Ему не всегда удается получить увольнение. В частности, он не сможет проститься с Эдгаром Дега, своим учителем. Художник угас в сентябре 1917 года в возрасте восьмидесяти трех лет. В глубокой старости он ослеп и лишился рассудка. Дега не узнал ни Эрнеста, ни Жюли, когда они летом в последний раз пришли навестить его.

Эрнест не может присутствовать на отпевании Дега в церкви Святого Иоанна Евангелиста и похоронах на кладбище на Монмартре. Из старших членов клана на погребении присутствуют Анри Лероль, Артюр Фонтен и Жанна Шоссон, а из следующего поколения — Жюли (супруга Эрнеста), Луи и Кристина Руар, а также Поль и Жанни Валери. И Даниэль Галеви в сопровождении своей матери, Луизы Галеви. Накануне похорон молодой Галеви получил приказ о демобилизации. 28 сентября он записывает в своем дневнике: «Бедный любимый Дега, теперь он в одиночестве. Бренные останки, дряхлая плоть, качающаяся в гробу… Мы окружаем его и опускаем его в землю».

Мастерская художника в галерее Жорж-Пети будет продана менее чем через год после его смерти. Продажа приходится на самый тяжелый период войны, когда последние германские наступления наводят страх на столицу Франции. Наследники Дега, брат и дети его сестры, спеша воспользоваться своим правом наследования, даже не потрудились разобраться в мастерской. Они избавляются от всех произведений: полотен, рисунков, офортов, пастелей и скульптур, вплоть до мелких набросков или эскизов, которые Дега перевез с улицы Виктор-Массе и сложил в своем последнем жилище в доме № 6 на бульваре К литии.

Они расстаются даже с богатым личным собранием Дега — картинами Мане, Ренуара, Гогена, Сезанна, Коро, Делакруа, Энгра… Коллекция пополнялась на протяжении многих лет, в том числе благодаря Анри Руару — другу покойного художника. Эжена, не имеющего возможности покинуть Баньоль, на торгах представляет Жан Шлюмберже. Втроем с Луи и Эрнестом, получившим на этот раз отпуск, они выкупают некоторые произведения из коллекции Дега. Но они упускают знаменитую пастель, которой каждый из них мечтал обладать: «Портрет Анри Руара и его сына Алексиса», купленный за 13 000 франков американским торговцем Жаком Селигманом.

Ренуар, которого из-за семьи Руар-Лероль с Дега связывали сложные отношения, переживает тяжелые времена. Находясь юге Франции, в Кань-сюр-Мер, он страдает от старческих болезней. Ренуар измучен ревматизмом и наполовину парализован. Ему приходится привязывать кисти к ладони, чтобы продолжать писать, — но он работает с еще большим пылом. Вместе с ним живет новая модель по имени Андре, молодая очаровательная женщина. Его сын Жан женится на ней после войны.

Ренуар оставляет более сотни изображений Андре — «Женщина за туалетом», «Блондинка с розой», которая после того, как ее купит Доменика Вальтер, войдет в коллекцию Вальтер-Гийом, «Деде в шляпе с цветами» (Деде — домашнее имя Андре)… Художник в этих работах словно желает избавиться от ужасов войны.

Пьер и Жан, его старшие сыновья, мобилизованы. Один служит драгуном в кавалерии, другой — пилот в эскадрилье воздушной разведки. Оба будут тяжело ранены.

В 1915 году, после возвращения Жана из госпиталя, где ему чуть было не ампутировали ногу, угасает мадам Ренуар, страдавшая от диабета. Через четыре года после нее и сам художник последует за ней. Когда было объявлено перемирие, одной из его последних радостей стало посещение Лувра. Именно Лувру его сыновья подарят «Больших купальщиц» (сегодня картина находится в музее Орсэ) — одно из самых радостных полотен художника, до последнего дыхания ощущавшего ненасытную любовь к жизни. Но Лувр упрямится: хранители находят цветовую гамму картины слишком кричащей…

Удивительно, но именно с семьи Лероль, миролюбивых католиков, война соберет самую большую дань. Если братья Руар, крайние националисты, избегают поля боя, то братья Лероль оказываются на передовой.

Жак Лероль, брат Ивонны и Кристины, соучредитель музыкального издательства Rouart-Lerolle, основанного им вместе с Алексисом Руаром, тяжело ранен в колено в первые дни войны. Лишь благодаря виртуозной работе врачей ему не отняли ногу — она была спасена после пяти хирургических операций и восьмимесячного постельного режима.

Морис Дени, который не был мобилизован, навещает его в казарме в Генгане, в департаменте Кот-дю-Норд, где находит его «в состоянии крайней слабости». «Жак неузнаваем. Он лежит на грязной кровати, за ним заботливо ухаживает какой-то мужичок, старый вояка», — рассказывает Дени. Вместе с Жаном Леролем, кузеном Жака, они повезут раненого в Париж, сначала поездом, а потом на машине.

Жан, старший из сыновей Поля Лероля и муж Этьеннетты Шоссон, депутат от департамента Сена, и сам едва выбрался из ада. Бывший президент движения «Католическая молодежь» закончил войну, на которой сражался с самого первого дня, с наградами — орденом и благодарностями за отличную службу.

Но оба его младших брата, Андре и Франсуа, убиты в первые же месяцы войны. Франсуа, которому было тридцать четыре года, — 29 августа, а тридцатидевятилетний Андре — 28 октября. Оба брата, кузены Кристины и Ивонны, вместе с которыми они часто проводили каникулы, жили в доме номе 10 на авеню Вийар. На двоих у них осталось двенадцать детей — четверо у Франсуа и восемь у Андре, чей последний сын родился за несколько дней до его смерти. Это те самые кузены, которых Анри Лероль двадцать лет назад изобразил на масштабной фреске в зале торжеств парижской ратуши рядом со своими собственными сыновьями. В тот момент Анри не знал, что у их молодости нет будущего…

В семействе Фонтен тоже гордятся своими героями и оплакивают погибших. Четверо сыновей Артюра Фонтена, продолжающего выполнять тяжелые обязанности в Министерстве труда, уйдут на фронт. Двое старших, одному из которых двадцать три года, а другому — двадцать четыре, мобилизованы в первые же дни войны. Двое младших, Дени и Ноэль (первому семнадцать лет, второму девятнадцать), мобилизованы в пехоту. В конце 1915 года все четверо служат в авиации. Ноэль заслужил военный крест с пальмовой ветвью за первый воздушный бой над Верденом.

В октябре он был тяжело ранен (получив тогда же еще одну благодарность от командования).

На протяжении четырех лет войны Артюр Фонтен ежедневно читает военные сводки. Он работает с удвоенной силой, чтобы не сойти с ума от отчаяния. Его дочь Жаклин, учащаяся на медицинском факультете, сначала приписана к госпиталю № 13 в Гонфлере, который содержат францисканцы. Туда без конца поступают раненные на бельгийском фронте. Там Жаклин знакомится с двумя сестрами милосердия, которые станут ее подругами, Элизабет де Грамон и Люси Деларю-Мардрюс.

«Железная воля и чувствительное сердце скрываются под этой хмурой внешностью и натянутым молчанием. (…) Жаклин можно было бы назвать некрасивой, если бы не удивительные глаза цвета прозрачной воды. Ослепительная улыбка так редко озаряла ее смуглое лицо, ее было так трудно развеселить или рассмешить», — описывает Жаклин ее новая подруга Люси. «Сухая и строгая» складка губ. Черные волосы. Высокий, нахмуренный лоб. Среднего роста, «спортивная и мускулистая». Деларю-Мардрюс также пишет о ее «справедливости и сосредоточенном сострадании», а также о «почти сверхчеловеческом мужестве Жаклин, как в физическом, так и в духовном плане».

«В ней чувствовалась благодетельная сила, — продолжает Люси. — Она ничего не боялась и всегда без показухи заботилась о ближнем». Каждое утро Жаклин приезжает из Виллервиля на машине. Она живет в загородном нормандском доме вместе с матерью. Сорокачетырехлетний Абель Дежарден, новый муж Мари, призван на военную службу. Пока Дежарден проходит на войне круги ада, Мари вышивает, копируя полотна Гогена, Ренуара, Дега, вспоминая свою счастливую молодость.

С 1915 года Жаклин Фонтен работает в Париже экстерном-практикантом в отделении хирургии центральной больницы. Там ей приходится сталкиваться с еще большим количеством раненых. Жаклин теперь живет в доме отца, ежевечерне пытаясь отвлечь его от тревог. Единственным ее развлечением остаются стихи — она становится завсегдатаем книжного магазина Адриенны Моннье на улице Одеон, где скупает все возможные поэтические новинки, и литературного кружка Леона-Поля Фарга.

Артюру и Жаклин повезет хотя бы в том, что они смогут обнять всех четверых сыновей-братьев, которые вернутся с войны живыми.

Но многие из их кузенов убиты. Эмиль Фонтен, старший брат Артюра, теряет двух сыновей в сражении на Сомме. Младший брат, Люсьен, лишится одного сына, который разбился на самолете в 1918 году, а другой останется инвалидом — ему в глаз попадет осколок от снаряда. Поль Дежарден, большой друг Артюра, также теряет на войне сына. Во имя дружбы с Фонтеном Поль более двадцати лет не общается со своим братом Абелем, который «увел» жену у Артюра…