Девушки сирени

Я снова завернула пальто в оберточную бумагу.

– Мадам, благодарю. Я прослежу, чтобы оно нашло себе хороший дом. Если зайдете в универмаг, там можно выпить горячий кофе.

Пожилая француженка положила руку в белой перчатке на мою ладонь. Хлопок был теплым и гладким.

– Спасибо, дорогая.

Я достала из кармана визитную карточку:

– Вот, возьмите. Это НАДИС, благотворительная организация, ее поддерживает моя мама. Они помогают женщинам, вернувшимся из… из лагерей. Там работают женщины, которые сами были депортированы. Они занимают одну квартиру. Это недалеко от Люксембургского сада.

– Благодарю, – сказала пожилая дама и повернулась к выходу.

– Мадам, постойте. – Я извлекла из-под стола «паек К». – У меня есть еще. Вы не возьмете?

Она посмотрела на коробку:

– О нет, дорогая, отдайте это кому-нибудь, кто…

– Прошу вас, возьмите.

– Хорошо, вообще-то, у меня есть одна соседка…

Я улыбнулась:

– Соседка. Вот и хорошо. Я буду рада, если это кому-то поможет.

Пожилая женщина зажала коробку с пайком под мышкой и вышла из нашего маленького обменного пункта в водоворот толпы у входа в универмаг.

За день было еще много похожих историй, а ближе к концу рабочего дня, когда я уже приготовилась отдохнуть, посетителей в универмаге стало даже больше, чем утром. Да еще похолодало, и я на себе почувствовала, что значит остаться без пальто. Мама случайно положила в кучу пальто на обмен и наши с ней, а потом развесила их. В результате я осталась без верхней одежды.

Ветер усилился, пальто раскачивались на хлипких деревянных вешалках. Я наклонилась, чтобы поправить жакет, да так и замерла в полусогнутом состоянии. С его ростом, Пола было просто невозможно не заметить в толпе. Он уверенно шел в мою сторону. Моим первым желанием было нырнуть в толпу и спрятаться, но кто бы тогда присмотрел за нашими вешалками?

Я подумала, что Пол уже наверняка живет своей жизнью и забыл обо мне.

Он подходил ближе, и теперь уже можно было оценить, насколько он хорош в своем темно-лиловом вельветовом пиджаке. И похоже, он неплохо питался – набрал мышечную массу, хотя и сохранил худобу. Все могло быть гораздо хуже.

– Помнишь меня? – спросил Пол.

Прошло уже почти два года с тех пор, как мы вместе сидели за столом в его кухне.

– Месье, благодарю за ваше пожертвование. Прошу, выберите на ваш вкус любое пальто.

Да, наверняка это было пальтишко Паскалин. Тонкое и легкое. Шерсть с хлопком? Рукава два раза удлиняли. Края манжет черные как уголь. И две маленькие заплатки из твида пришиты аккуратными стежками. Рина.

– Кэролайн, мне жаль, что тебе приходится разговаривать со мной. Ты ведь, очевидно, этого не хочешь.

– У нас большой выбор хороших пальто…

– Ты можешь хотя бы посмотреть на меня?

Пол провел пальцами по губам. Нервничает? Такое я видела впервые. Пиджак на рукаве порван. Рина починила пальто дочери, а что там с пиджаком мужа, ее не волновало?

Пол хотел взять меня за руку.

– Ки, мне без тебя чертовски плохо.

Я отступила на шаг. Играет? В конце концов, он профессионал в своем деле.

– Вы можете выбрать любое пальто…

Почему я талдычу про эти пальто?

Пол подошел ближе:

– Кэролайн, у меня все хуже некуда.

Если он играл, то играл очень убедительно. В последнее время явно недосыпал. Наконец я овладела собой, повернулась и придержала вешалку, чтобы ее не повалило ветром.

Пол схватил меня за запястье и повернул лицом к себе.

– Ты хотя бы письма мои читала?

Я вырвалась.

– Не до писем было. Видел бы ты нашу квартиру. Мама кипятит белье на плите…

– Если бы ты их прочитала, ты бы поняла…

– Видел бы ты, как она стоит на табурете и перемешивает белье веслом от каноэ.

Я отвернулась и стала поправлять пальто на вешалке.

Пол не отставал.

– Значит, так ты решила? Мы больше никогда не будем вместе?

Он на секунду стал выше ростом.

Страдальческий вид был Полу к лицу. Небритый, в мятом пиджаке и так красиво страдающий.

Пол отступил на шаг:

– Я прочитал объявление и понял, что должен тебя увидеть. Всю дорогу от Руана ехал на попутках.

– Вам лучше поторопиться с выбором. Похоже, дождь собирается.

– У тебя кто-то есть? Я слышал, тебя видели с мужчиной…

– Что?

– Вы держались за руки. В кафе «Джордж». Кэролайн, тебя многие знают. Пошли слухи. По крайней мере, на объяснения я имею право.

Я как-то обедала с одним маминым воздыхателем. Граф из Амьена. С бородкой. Лет на двадцать старше меня. Очень расстроен, что мама не уделяет ему достаточно времени. Пока сидели в кафе, все время держал меня за руку, умолял вмешаться, не давал насладиться вишисуазом.

– Кэролайн, как можно быть такой бесчувственной?

– Бесчувственной?!

– Я до сих пор даже работать не могу, а ты тут предаешься своей филантропии, как будто я для тебя никто.

Предаюсь филантропии?

Мой ирландский темперамент заиграл в крови, мне даже жарко стало. Я повернулась к нему лицом:

– А каким бесчувственным был ты, когда решил завести ребенка?

– Ты знала, что я женат…

– Пол, это разные вещи. Ты говорил, что дети все усложняют. Помнишь? «В жизни актера нет места для детей».

– В жизни всякое случается. Взрослый человек берет на себя ответственность. Правда, если он богат и избалован…