Дежавю. Антология

Мужчина-мотылек мужчине-соловью
Тихонько напевал мелодию мою,
Тихонько диктовал слова моих стихов,
Тихонько бередил мирок моих грехов.

Мужчина-мотылек всегда изрядно пьян,

Тихонько развернул свой старенький баян,
Тихонько растянул меха — как тридцать крыл —
Тихонько рассказал о том, кем раньше был…

Мужчина-соловей печален и смешон.

Мужчина-соловей надел свой капюшон.
Он вылетел в окно — почти совсем без сил.
Мужчина-соловей давно меня любил.

Леонид БЛЮМКИН / Гамбург /

Поэт, журналист. Родился в Зауралье, в г. Кургане. Более 30 лет работал на областном телевидении. Стихи публиковались в газетах, журналах и альманахах, издающихся в городах Урала, Сибири, Москвы, а также в Германии. Участник антологий «Поэты русского Зарубежья» (издательство «Алетейя», СПб.). Автор шести сборников стихов. Член Союза писателей России. С 2004 года живет в Гамбурге.

«И, как прежде, в хмурый осенний день…»

И, как прежде, в хмурый осенний день
оказаться там, где седая тень
за тобой бесшумно везде бредет
вдоль крутых витрин, вдоль глухих ворот.

Там, где выстроились высотки в ряд,

а дома постарше судьбу корят,
деревянный бок промочив насквозь,
источают скуку, а может, злость.

Там еще в колодце грохочет цепь,

и старуха топчется на крыльце.
А пацан смышленый, наверно, внук
по двору катает железный круг.

Я там жил когда-то, давным-давно,

только тень и помнит мое окно.
Только тень осталась от прошлых дней.
Их забыть бы надо, да нет родней.

«Тетради брошены с пером…»

Тетради брошены с пером —
мы все и так ученые.
Дружили, помню, вчетвером:
два пацана с девчонками.

Одна глазастая, юла,

чернявая и быстрая.
Другая тихая была,
мадонна белобрысая.

Как детству, лету вышел срок,

но день осенний радовал.
Искрил в обтяжку свитерок
на Тонечке Муратовой.

Надюшу Кротову кружил

природой смех дарованный.
Ей ветер складки ворошил
на юбке плиссированной.

Гуляли вместе допоздна,

оглядываясь бдительно.
Но наша местная шпана
смотрела снисходительно.

Лишь папиросками светя,

пускали шутки плоские.
Но мы пока чисты, хотя
вот-вот проснется плотское.

Еще мы преданы пути

и лунному, и звездному.
И кто бы знал, что впереди
такая жизнь скабрезная.

«Я не то чтобы не могу здесь жить…»