Дежурный после полуночи

– Небольшие тёрки. Представляю, каково ей всё это переводить, – музыкант, перебирая струны в томительном ожидании игры, бросил взгляд на спорщиков. Стоящая подле Степана Даша вовсю пересказывала слова обоих мужчин. – Шкипер недоволен, что мы притащили так много народу. Мы ещё и сцепились с экипажем, когда отплывали. Но ничего серьёзного: пара тумаков. Еле убедили вас дождаться.

– Возникнут проблемы? – нахмурился Николай, подумывая встать, но в конечном счёте доверчиво расслабился и откинулся на пластиковую спинку.

– Не думаю. Дашка говорит, что он не зол, а, скорее, растерян. Да и тот мужик, чьего сынишку ты спас, за нас впрягается будь здоров. Правда, бабка у него какая-то буйная. Но, думаю, у нас всё будет славно.

– Чёртовы оптимисты… – сощурился врач, припоминая лицо совсем недавно встреченного в вагоне поезда сержанта. Всё пережитое буквально несколько минут назад показалось невероятно далёким, словно происходило ещё в раннем детстве. В голове появились обоснованные сомнения в реальности пережитого, но тут Николай поймал себя на мысли, что для него вовсе не имеет значения, являлось ли случившееся очередным сном, иллюзией или настоящим междумирьем. Мужчина умиротворённо улыбнулся, отпуская мысль за корму. – Хотя кто-то же должен быть оптимистом. Пора и мне начать думать о каких-то сценариях, кроме ужасных.

– Ну так! Петя не простил бы нас! – рассмеявшись, высказался музыкант. – Так что? – Василий вновь с предвкушением ударил по струнам. – У тебя уникальная возможность! Что послушать хочешь? Я уже столько раз играл что-то для каждого, но для тебя – никогда. Есть заказы?

– Давай на твой выбор, – улыбнулся врач, наконец удовлетворив нетерпение товарища.

– Ого! Даже придумать уже ленишься, значит? – задорно гоготнул музыкант. – Ну ладно, есть у меня кое-что. Ты, кстати, станешь первым, кто её услышит. Ну, кроме Дашки, само собой! Заодно скажешь, как тебе и стоит ли вообще продолжать. Впервые сам написать что-то попробовал!

Николай никогда прежде не слышал таких нот. Музыка наполнила собою всё окружение, подобно свету. Она пронзала каждый нерв в теле, вызывая мурашки и приятную дрожь в кончиках пальцев. И вот после волшебного проигрыша зазвучал глубокий голос музыканта:

Там, где впервые был согрет рассветом,
Где с братцами носились по холмам,
Где свято и бездумно следуют заветам,
Где принято горланить: «Жизнь ворам!»

Сердце ощущало какую-то ностальгическую теплоту, с каждым словом всё внимательнее вслушиваясь в мельчайшие детали, а взгляд бродил по палубе, цепляясь за знакомые фигуры. У правого борта Борис и Андрей сидели и смеялись с несколькими незнакомцами, уже наверняка успев очаровать их своим дружелюбием. На противоположном краю палубы, облокотившись о перила, глядел в бескрайнюю воду Айрат, впервые за долгое время не казавшийся потерянным и отчаявшимся.

Я прожил бы там вечность без вопросов,
Но вынужден сбежать был, как слабак,
И в том краю, где нет родных морозов,
Иссохну, словно вырванный сорняк.

Совсем неподалёку сидели в обнимку Дима и Ирина, глядя, как дочь женщины весело шутит с другими подростками, а в тени, уложив голову дремлющего сынишки на колени, мирно посапывал Игнат. Звуки ссоры неожиданно прекратились. Бородач и Березин быстро пожали руки, моряк скрылся в капитанской рубке, Степан удалился вдоль борта на нос судна, а тяжело выдохнувшая Даша устало утёрла лицо, подошла и села рядом с погружённым в музыку супругом.

Нас ждёт судьба любовного послания в камине
И бабочки, зажатой меж страниц,
А мы и рады оказаться в паутине
Надгробием на кладбище блудниц.

– Ну, как тебе? – довольно выпятил грудь новоиспечённый композитор, даже не сразу заметив вернувшуюся жену. – Припев ещё не додумал, но наброски уже есть!

– Я думаю, это потрясающе, Вася, – искренне восхитился Николай и, с небольшим трудом поднявшись, уважительно поклонился.

– Я же говорила, что и другим понравится! – гордо воскликнула Даша, поддерживающе поглаживая супруга по спине.

Николай оставил пару наедине и зашагал по палубе к лежащим неподалёку женским фигурам. Приблизившись к коллегам-медикам, мужчина опустился рядом и, чуть шипя, приподнял зафиксированную руку:

– Твоя работа?

Ната отрицательно покачала головой и заговорила тихим, сорванным голосом:

– Любы. Я с этим возилась, – девушка кивнула на лежащего рядом, молчаливо смотрящего в воду солдата. – Тебе повезло: перелом ровно посередине кости, должен срастись без последствий.

– Спасибо, – Николай проверил наложенную шину, лишний раз убеждаясь в её правильности и надёжности, и с улыбкой посмотрел в лицо Наты. – Значит, ты полностью сама его зашила?