Дежурный после полуночи

– Нет, – закатив глаза, по-доброму рассмеялась девушка, сбиваясь на лёгкий сиплый кашель. – Здесь внезапно материализовался высококлассный хирург и всё сделал. Да, сама… Юра меня учил после того случая с Борей. Тренировалась прямо у нас в грузовике, правда на ерунде всякой, но руку набила. После той тряски зашить его оказалось проще, чем я думала. Хотя страшно было до жути. – Ната бросила тёплый взгляд на спящую у себя на коленях Любу. – Не вздумай ей рассказать!

– Как она? – Николай уставился на нервно подрагивающее лицо медсестры. Вокруг бегающих под веками глаз до сих пор не рассосались красноватые круги.

– Узнала о Пете… – Ната опечаленно поджала губу, сдерживая собственные эмоции, и погладила Любу по волосам. – Но она справится. Как и всегда.

– А что с нашим невезучим сапёром?

Девушка даже не повернулась к солдату:

– Давление в норме и стабильно, внутреннего кровотечения нет. Ожог тоже обработала, благо у капитана были антисептики. А ты, кстати, когда подвесил его на верёвке – ребро сломал.

– Пусть в суд подаст, – карикатурно изобразил раскаяние Николай.

Ната улыбнулась и, прикрывшись ладонью от солнца, посмотрела на группку товарищей вдалеке:

– Сменишь меня через пару часов? Лена попросила помочь ей. Хочет узнать основы первой помощи и в целом научиться минимальным медицинским навыкам.

– Ого, – Николай вскинул бровь и многозначительно цокнул. – Нам не помешает пополнение. Зови, как только понадоблюсь.

Девушка кивнула и вновь устремила взгляд на нервно сопящую во сне медсестру. Николай подобрал свой рюкзак и расстегнул молнию: внутри осталась лишь помятая тетрадь да подаренный профессором томик Верна. Врач сел на палубу, прислонился спиной к перилам и открыл первую страницу, но, прочитав буквально несколько предложений, захлопнул книгу обратно. Каждая строка была зазубрена ещё при многочисленных перечитываниях в детстве. Мужчина встал, огляделся, прошёл несколько метров по палубе и опустился на корточки возле понуривших головы Маши и Лизы: те едва следили за столь же вялыми после безумной ночи детишками.

– Эй, – врач аккуратно потряс дочь Бориса за плечо и, получив осознанный вопросительный взгляд, протянул книгу. – Почитайте ребятам как-нибудь. Уверен, им понравится, да и вам тоже.

– Ой, спасибо! – вмиг проснулась Маша. – Многие как раз просили что-то новое, а у нас уже всё давно закончилось! – бережно забрав подарок, девушка спрятала его в сумку.

– Его тоже можете себе оставить. – Николай положил опустевший рюкзак, сжал в руке свёрнутый дневник и зашагал к носу судна.

– Доктор, поправляйтесь скорее! – донеслось вслед несколько детских голосов.

Длинный, но узкий проход вдоль борта наконец вывел мужчину на широкое открытое пространство.

– Титаник? – усмехнулся врач, завидев стоящего на самом носу судна, смотрящего вдаль друга. Березин резко обернулся, вмиг сменив задумчивое выражение лица на широкую улыбку, и, облегчённо выдохнув, порывисто обнял друга:

– Ты заставил поволноваться, не стыдно?

– Увы, я бессовестный.

Товарищи встали рядом у самых перил. В нескольких метрах внизу пенились прорезаемые судном невысокие волны. Березин сунул руку в карман штанов, вынул и поджёг, по-видимому, скрученную вручную сигарету. Сделав несколько затяжек, протянул половину Николаю:

– Наш капитан поделился. Только никому не рассказывай, а то не напасёмся.

Врач машинально поднял руку, но в последний момент замер, немного подумал и отвёл обратно:

– Знаешь, думаю, я завяжу.

Степан удивлённо вскинул брови и, состроив намеренно серьёзное лицо, сам насладился остатками табака:

– Знаешь, как говорят: бросать – проще простого, сто раз это делал!

Мужчины через силу попытались сдержать улыбки, но спустя пару секунд всё же синхронно рассмеялись. Утерев прослезившиеся от хохота глаза, Березин вновь повернулся к другу:

– Прости меня. Я был таким идиотом. Ни черта не понимал, что такое руководить. Как тебе было сложно. И тогда, там на дороге, весь тот цирк, что я наговорил, а потом ещё месяц играл в молчанку…

– Тебе по возрасту положено ерунду творить, – Николай, расплывшись в довольной ухмылке, слабо стукнул товарища кулаком в плечо. – И, несмотря на всё это, ты справился. Ты перевёл нас через горы. Мы живы лишь благодаря тебе.

– Но не все, – голос Степана прозвучал тише, а взгляд вновь устремился вдаль. – Все они. Семён. Юра. Лида. Профессор. Петя. Валера. Лариса. Даже Элли.

– В том, что с ними случилось нет твоей вины, ты же знаешь.

– Я главный, а значит, ответственность на мне, – решительно поднял голову Березин. Теперь в голосе уже не звучало обиды или самоуничижения, лишь сухой и полностью принятый факт. – И ещё Кирилл…

Николай молча понимающе кивнул:

– Мы беспокоились не о тех. Оба. Столько раз ошиблись в прогнозах. Сперва беспокоились о военных, а нас сдала простая девчонка. Потом думали, что бывшие зэки разойдутся на всю катушку, а получили наивный молодняк, впитавший закон силы.

– Он был всего лишь ребёнком, Коля. Семнадцать. Кто не ошибался в те годы?

– Некоторые ошибки слишком серьёзны. И ты ничего ему не должен. Он не твой брат, Стёпа.