Диалектика мира

Понятно, что судьба "действует" там, где человек покидает вечное, мир., Поскольку рвется непрерывность, и ее «куски» уходят в случайность. Случайность, судьба свидетельство беспомощности человека, который не успевает за материализацией в рамках самоорганизации. Идолопоклонство судьбе носит характер закрытия вечного настоящего, тогда субъективность страдает неравновесностью. Чем мы жертвуем? Полупьяной, проматерщиненной, убогой российской демократией? Зажравшимся воинствующим мировым американским жандармством? Сытой, свиной европейской меркантильностью? Черной лихорадочной африканской нищетой? Фанатичным шовинизмом азиатского терроризма? Что приобретаем? — общечеловеческое неугасимое добро, на котором возрождается великое действо нашей жизни — человечность…

Говоря о жупеле судьбы, который окружает человечество, необходимо понимать, что внимание к людям не может открывать мир, если человек не находит согласие с собой. Тогда он открывает невечное и теряет себя. Такова диалектичность добра. «Но царствие внутри нас и вне нас» — утверждает евангелие от Фомы. Это уже диалектическая связка тела и духа, существующая в целостности и развитии добра. Не означает ли это, что еще на заре нашей эры люди со сравнительно низким относительного нынешнего уровнем развития диалектически сочетали в целостность субъективность личности с его объективным окружением? Они не оставляли места для мракобесия закоулков судьбы, во всем полагаясь на веру, пусть наивную и фанатичную, но Веру. Она хоть полагает действие судьбы, но не позволяет входить ей вовнутрь это веры и в самого человека. Так что, отрывая от себя от общества помыслами и поступками, мы делаем первый шаг в зияющую бездну. А потом еще говорим себе успокаивающе, что-де: судьба-злодейка попутала. Диалектичность добра не принимает такую позицию.

Диалектически невозможно объяснить жупелом судьбы неразумные действия людей, особенно в случае суицидов и сумасшествий по причине потери опоры вечного настоящего. А там более современные кризисы и войны. Известно, что еще Гераклит отмечал: «Многознание не научает быть умным». Что же тогда научает? Знание как некоторая накопленная человеком в памяти и механических навыках информация? Но оно только тогда становится истинным знанием, когда усваивается: осмысливается и ведет к действиям соответствующим помыслам. То есть человек призван думать и действовать, а не знать, чтобы думать? Тогда закоулки судьбы окажутся не такими уж страшными. Поскольку мы будем вооружены и обезопасены разумом и добром — оружием более сильным, нежели стрелы судьбы. Диалектичность добра этому свидетельство.

Жупел судьбы как символ неразумия вытекает из того, что оформление мысли всегда приводит к уничтожению первозданного смысла, так как мысль — процесс, а оформление — загон процесса в рамки конкретного. В этом случае мы теряем процесс. Понятно, что если мы что-то теряем в случайной череде бесконечных обстоятельств, то только по слепой вине собственной сущности. Она не позволяет объять вечную Вселенную, как и вечное настоящее целиком. Однако и в этом трагическом для человечества случае сам мир настоящего спасает нас. Поскольку жизнь не кончается, и не может кончиться принципиально. А она всегда предоставляет нам возможность для добра обойти подводные камни подземелий и закоулков судьбы. Так что человек, по существу разумный человек, ничего не теряет, если он активно усвоил общечеловеческие ценности, хотя бы в лице диалектичности добра, и действует с учетом их блага.

Конфликт с жупелом судьбы обычно становится там, где сами идеи конкретны и не подлежат развитию добра. Подобное случается с судьбой, если мы ее подхватываем. Понятийно к этому можно приложить хороший девиз диалектики человечности: «Я должен, значит, я могу». Но не: «Я могу — значит, я должен». В любом случае в субъективности человека «Я» и «Не-Я» связаны настолько, что непременно помогают друг другу. Недаром считается, что победа человечества достается уже тем, что однажды один человек сказал судьбе: «Нет соблазнам». И она отступила, трусливо поджав собачий хвост. Отступила, даже не обидевшись на то, что ее обозвали недалектичным недобром.

Диалектика мира считает при этом: «крепость» небес заключена в том, что они заставляют смотреть вдаль добра, в которой лишь можно увидеть то, что мы теряем на небесах. Закоулки судьбы прячутся от пурпурного ореола закатного Солнца. Заползают в ползучие темные норы мрака и холода, чуждого человеку мысли. Они прячутся, поскольку вечность настоящего высвечивает путь, по которому нужно идти. Идти туда, где нет места такому случайному, что могло бы заметно изменить нашу жизнь. Мы ее хозяева, вечное настоящее лишь всемерно помогает нам. А не судьба, которая боится всего, в том числе вечности и света. Диалектичнсть добра связана с миром не судьбой, а человеком.