Читаем Диалоги об Атлантиде полностью

Ипп. По доброй воле.

Сокр. Но бежать не значит ли нечто делать?

Ипп. Конечно, делать.

Сокр. Если же делать, то и нечто совершать?

Ипп. Да.

Сокр. Стало быть, худо, бегущий совершает на бегу это – худое и постыдное.

Ипп. Худое; как же иначе?

Сокр. А худо бежит бегущий медленно?

Ипп. Да.

Сокр. Но хороший скороход не добровольно ли совершает это злое и постыдное, а худой – не невольно ли?

Ипп. По крайней мере походит.

Сокр. Стало быть, на бегу совершающий зло невольно будет хуже того, который совершает это добровольно?

Ипп. По крайней мере на бегу.

Сокр. Что же в бою? который боец лучше: добровольно ли падающий, или невольно?

Ипп. Походит, что – добровольно.

Сокр. Но хуже и постыднее в бою – падать или низвергать?

Ипп. Падать.

Сокр. Стало быть, и в бою добровольно совершающий злое и постыдное есть лучший боец, чем совершающий это невольно.

Ипп. Походит.

Сокр. Что же во всяком ином телесном упражнении? Лучший по телу не может ли совершать то и другое – и сильное и слабое, и постыдное и прекрасное? так что, когда совершает он дурное, – лучший по телу совершает это добровольно, а худший – невольно?

Ипп. По (телесной) силе, выходит так.

Сокр. А как по благообразию, Иппиас? Не лучшему ли телу естественно по доброй воле принимать постыдные и дурные положения, и не худшему ли – поневоле? Или как тебе кажется?

Ипп. Так.

Сокр. Стало быть, и неблагообразие – добровольное свойственно добродетели, а невольное – недостаточности тела.

Ипп. Явно.

Сокр. Что же еще скажешь о голосе? Тот ли назовешь лучшим, который разногласит добровольно, или тот, который – невольно?

Ипп. Который – добровольно.

Сокр. А который – невольно, тот негоден?

Ипп. Да.

Сокр. Добро ли лучше согласился бы ты получать, или зло?

Ипп.

Добро.

Сокр. А добровольно ли хромающие ноги согласился бы ты иметь, или – невольно?

Ипп. Добровольно.

Сокр. Но хромота ног не есть ли недостаток и безобразие?

Ипп. Да.

Сокр. Что еще? близорукость не есть ли недостаток глаз?

Ипп. Да.

Сокр. Которые же глаза желал бы ты иметь и которыми пользоваться: теми ли, с которыми кто-нибудь добровольно бывает подслеп и недовидит, или теми, с которыми – невольно?

Ипп. С которыми добровольно.

Сокр. Стало быть, из своих вещей ты почитаешь лучшими худые добровольно, чем – невольно?

Ипп. Конечно, такие.

Сокр. Не содержится ли в этом одном и всё: например, и уши, и нос, и рот, и все чувства, что то есть совершая зло поневоле, они недостойны приобретения как худые; а когда – по доброй воле, должны быть приобретаемы как добрые?

Ипп. Мне кажется.

Сокр. Что еще? которыми лучше пользоваться орудиями: теми ли, коими кто-нибудь совершает зло добровольно, или коими – невольно? Например, лучше ли руль, которым кто-нибудь худо управляет поневоле? или тот, которым – добровольно?

Ипп. Которым – добровольно.

Сокр. Не таким же ли образом и лук, и лира, и флейта, и все другие орудия?

Ипп. Ты правду говоришь.

Сокр. Что же? приобресть коня лучше ли с такою душою, чтобы на нем худо ездил кто-нибудь добровольно, или с такою, чтобы – невольно?

Ипп. С такою, чтобы – добровольно.

Сокр. Стало быть, такая лучше?

Ипп. Да.

Сокр. Следовательно с лучшею душою коня худые дела этой души он будет совершать добровольно, а с худшею – невольно?

Ипп. Конечно.

Сокр. Не таким же ли образом и с собакою, и с иными животными?

Ипп. Да.

Сокр. Что же теперь? лучше ли приобресть душу человека-стрелка, которая добровольно не попадает в цель, или которая – невольно?

Ипп. Которая – добровольно.

Сокр. Эта лучше для стрельбы?

Ипп. Да.

Сокр. Стало быть, душа, невольно не попадающая в цель, хуже той, которая не попадает добровольно?

Ипп. По крайней мере в стрельбе.

Сокр.

А во врачебном искусстве? не врачевательнее ли в отношении к телу та, которая добровольно совершает зло?

Ипп. Да.

Сокр. Стало быть, в этом искусстве она лучше той, которая невольно[216].

Ипп. Лучше.

Сокр. Что еще? душа более искусная в игре на цитре, на флейте, и во всём, что относится к искусствам и наукам, не лучшею ли бывает, когда она добровольно совершает злое, постыдное и ошибочное, чем когда делает зло поневоле?

Ипп. Явно.

Сокр. А уж приобретать души-то рабов мы, конечно, согласились бы такие, которые скорее добровольно, чем невольно, погрешают и совершают зло; потому что на это они лучше.

Ипп. Да.

Сокр. Что еще? и собственную свою душу не желали бы мы иметь наилучшею?

Ипп. Да.

Сокр. А не будет ли она лучше, если станем делать зло и грешить добровольно, чем когда невольно?

Ипп. Но ведь странно было бы, Сократ, когда бы добровольные обидчики были лучше, чем невольные.

Сокр. Однако из прежде сказанного вытекает же.

Ипп. Мне не кажется.

Сокр. А я думал, Иппиас, что и тебе показалось. Но отвечай опять. Справедливость не есть ли какая-то сила, или знание[217], или то и другое? По крайней мере не необходимо ли справедливости быть чем-нибудь одним из этого?

Ипп. Да.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство