Диалоги. Практика латинского языка

Плиний. Есть порода деревьев [древесины], которая рождает их в Париже, а в Лувене – белая глина [мергель]. Поставь сюда мне будящие часы (horologium excitatorium) и установи стрелку (obex) на 4 часа, я действительно не хочу спать дольше. Разуй меня, поставь этот складной стул, на который сяду; на скамеечке возле постели пусть будет приготовлен для меня горшок. Не знаю, отчего здесь плохо пахнет, ты окурил бы немного благовониями и можжевельником. Сыграй здесь на лире мне при уходе ко сну что‑нибудь по пифагорейскому обычаю, чтобы я быстрее заснул и чтобы сны были более спокойные.

Эпиктет. Сон, всех сущих покой! Сон между бессмертных тишайший!

Мир души, где не стало забот! Сердец усладитель

После дневной суеты, возрождающий их для работы [216].

XV. Кухня

Лукулл, Апиций, Пистилларий, Аблигурин[217]

Лукулл. Ты хозяин трактира?

Апиций. Да.

Лукулл. А где ты трудишься?

Апиций. В трактире «Петух». Я тебе нужен?

Лукулл. Так точно, для свадьбы.

Апиций. Дай мне сбегать домой, чтобы наставить жену, как вести себя с гуляками, которых, как я знаю, обычно полно в этом городе, так и с гостями.

Лукулл. Ты меня слышишь? Найдешь меня в Каменном квартале, в домах сапожников.

Апиций. Приду немедленно.

Лукулл. Хорошо, иди в кухню.

Апиций. Эй, Пистилларий, и ты, Аблигурин, разведите огонь в домашнем очаге теми большими поленьями и, насколько будет возможно, бездымно.

Пистилларий. Ты думаешь, что ты в Риме? Здесь у нас нет поленницы для сушки, из которой достают хорошо просушенные поленья, [и в таком случае] ты будешь иметь их вполне сухими.

Апиций. Но если так не случится, ты, Аблигурин-коптитель (suffitor), потеряешь глаза, раздувая.

Аблигурин. Я буду больше пить. Горе вину!

Апиций. Горе воде! Ведь к вину сегодня ты не прикоснешься, будь я в своем уме. Я не хочу, чтобы ты мне переворачивал горшки, разбивал котелки, горшки, портил еду.

Аблигурин. Этот огонь не хочет гореть.

Апиций. Возьми какую-нибудь связку серных спичек и трут [ горючий материал], несколько лучинок.

Аблигурин. Огонь совсем угас.

Апиций. Беги в ближайший дом с угольной лопаткой и принеси нам какую-нибудь головню побольше и хорошо горящие угольки.

Аблигурин. Хозяин там алхимик (metallarius), и он не позволит похитить из печи ни одного уголька, скорее глаз [позволит вырвать].

Апиций. Он не алхимик, а разрушитель металлов (metallicida). А потому иди к печи. Что принес? Скорее мелкую головешку, чем головню?

Аблигурин. У них не было горящего угля.

Апиций. Какой [это], к черту, уголь, здесь, так сказать, дерн [торф]! Подвигай этими вилами поленья и пошевели трут (горючий материал), возникнет огонь, возьми, осел, щипцы (pyrolabem)!

Аблигурин. Что зовется этим словом?

Апиций. Клещи для огня (forceps ignаria), щипцы для угля (pruniceps).

Аблигурин. Зачем мне греческие слова? Словно недостает латинских.

Апиций. Неужели ослы – грамматики?

Аблигурин. Что удивительного, так как и грамматики – ослы.

Апиций. Перестань пререкаться, я хочу для себя несколько угольков или горящего дерна в этот очаг для приготовления пирога; подвесь медный котел над огнем, чтобы в нем было достаточно горячей воды, затем в медную кастрюлю положи баранью лопатку с посоленной говядиной. Печной горшок с телятиной и мясом молодого барашка пододвинь к огню. В жаровне на ножках (chуtropus) мы сварим рис.

Аблигурин. Что с цыплятами?

Апиций. Они сварятся в медном горшке, который облицован оловом, чтобы вкус был приятнее. Но не столь скоро. Баранину и pinguaria [218] ты вынешь к трем часам пополудни. Этой щуке дай немного поплескаться в воде, потом будешь потрошить.

Аблигурин. Мясо и рыбу в одной и той же трапезе?

Апиций. Совершенно верно, по германскому обычаю.

Аблигурин. Но это не нравится медикам.

Апиций. Медицине не нравится, медикам нравится. Я считал, что этот дубина только грамматик, а он еще и медик.

Аблигурин. Разве ты никогда не слышал вопроса: в государстве больше медиков или глупцов?

Апиций. Кто приспособил тебя к кухне, когда ты столь мудр (saperda) [219]?

Аблигурин. Моя несчастливая судьба.

Апиций. Напротив, очевидно, твоя вялость и нерадивость, и обжорство, и любовь к кутежу, и ненасытность, и низкая и презренная душа. И потому ты ходишь с голыми ногами, полуодетый в испачканную одежду и укороченную сзади?

Аблигурин. Что тебе до моей бедности?

Апиций. Совершенно ничего, и я не хотел бы быть таким. Но к делу; и не [говорить], кроме дела, больше, чем нужно. Не достаточно ли этих приказаний и, сверх того, внушенных и вбитых?

Аблигурин. Вам, надо думать, никогда не достаточно.

Апиций. Дай мне мои брюки, хочется выйти наружу, вернусь тут же. Принеси маслодельный пресс, украшение нашего ремесла: он моя молния и трезубец.

Пистилларий. Эй, Аблигурин, поставь кувшины для воды на стол для сосудов, а этот годный для питья кувшин тщательно вымой в тазу и протри.