Диана Гэблдон. Дыхание снега и пепла, т.2

Он говорил спокойно; что же еще оставалось ей делать? Не в первый раз я задумалась, что же делали Баги в эти годы после Каллодена.

- Ну, по крайней мере, ты не допустил, чтобы золото попало в руки короля Георга, - произнес Джейми с мрачными нотками в голосе. Я подумала, что он вспомнил битву у моста через Мурз-Крик. Если бы у Хью МакДональда было золото, чтобы купить порох и оружие, победа не досталась бы нам так легко. И горцы не были бы снова перебиты, размахивая мечами перед дулами пушек.

- Арч, - сказала я, когда молчание стало совершенно тягостным, - что вы на самом деле собирались делать с золотом?

Он моргнул и поглядел на слиток.

- Я … Сначала я просто хотел убедиться, что Гектор Камерон забрал свою часть золота и использовал его для своих нужд. Потом я узнал, что Гектор умер, и судя по тому, как жила его жена, он действительно присвоил золото себе. И я подумал … осталось ли еще?

Он почесал горло морщинистой рукой.

- Сказать по правде, мистрис … я просто хотел забрать его у Джокасты Камерон. А когда забрал … - Голос его затих, но потом он встряхнулся.

- Я человек чести, Seaumais mac Brian. Я поклялся в верности главе своего клана и держал свое слово, пока он не умер. Я клялся королю за проливом – он имел в виду Джеймса Стюарта[115], - но и он тоже мертв. А потом я поклялся в верности Георгу Английскому, когда ступил на этот берег. Скажи же мне, в чем теперь мой долг?

- Ты также давал клятву мне, Archibald mac Donagh[116], - заметил Джейми.

Арч улыбнулся, криво, но улыбнулся.

- И только благодаря этой клятве ты еще жив, Seaumais mac Brian, - ответил он. – Я мог бы убить тебя во сне прошлой ночью и благополучно сбежать.

Джейми дернул ртом, выражая значительное сомнение, но не стал спорить.

- Я освобождаю тебя от твоей клятвы мне, - произнес он формально по-гэльски. – Возвращаю тебе твою жизнь. – Он наклонил голову к слитку. – Забирай его и уходи.

Арч смотрел на него некоторое время, не мигая, потом взял слиток и вышел.

- Ты не спросил его, где находится золото сейчас, - заметила я, наблюдая, как его высокая фигура направилась к хижине, чтобы забрать жену.

- Ты думаешь, он сказал бы мне? – Он встал и потянулся, потом встряхнулся, как пес, подошел к двери и, уперев руки в дверной косяк, стал глядеть наружу. Снова пошел снег.

- Вижу, не только Фрейзеры упрямы, как скалы, - сказала я, подходя и становясь рядом. – Все в порядке, Шотландия жива. – И заставила его рассмеяться.

Он обнял меня одной рукой, и я положила голову на его плечо.

- Твои волосы пахнут дымом, сассенах, - тихо сказал он.

- Все сейчас пахнет дымом, - также тихо ответила я.

Сгоревшие останки дома все еще были теплыми, чтобы снег накрыл их полностью, но это временно. Если снег продолжит идти, к завтрашнему дню дом исчезнет, став таким же белым, как скалы и деревья вокруг. Также как и мы … когда-нибудь.

Я думала о Джокасте и Дункане, уехавших в безопасную Канаду к гостеприимным родственникам. Куда отправятся Баги? Назад в Шотландию? На мгновение, мне страстно захотелось уехать. Прочь от потерь и отчаяния. От дома.

Потом я вспомнила.

- «… доколе хоть сотня из нас останется в живых …»[117] - процитировала я.

Джейми на мгновение прижался лбом к моей голове, потом поднял ее и посмотрел на меня.

- А когда ты идешь к больному, сассенах, роженице или раненому, как это, когда тебе приходиться вставать с постели, даже если смертельно устала, и идти одной по темноте? Почему ты идешь тут же без промедления и никогда не отказываешься? Почему не отказываешься, даже если знаешь, что случай безнадежный?

- Я не могу, - я не отрывала глаз от остывающего пепла своего дома. Я понимала его намерение, заставить меня высказаться. И я должна была сказать правду. – Я не могу … не могу признать поражение, только победить.

Он взял меня за подбородок и поднял мое лицо верх, так что я не смогла избежать его взгляда. Лицо его было изможденным от усталости, глубокие морщины прорезались возле глаз и рта, но сами глаза были чистыми, прохладными и бездонными, как воды скрытого источника.

- Я тоже не могу, - сказал он.

- Я знаю.

- По крайней мере, ты можешь обещать мне победу, - прошептал он, но в голосе слышалась нотка вопроса.

- Да, - ответила я и прикоснулась к его лицу. Дыхание мое прерывалось, и поле зрения расплывалось. – Да, я могу обещать это. В этот раз. – Ничего о том, что находилось вне этого обещания, о том, что я не могла гарантировать. Ни жизнь, ни безопасность. Ни дом, ни семью, ни правосудие. Только одну или две вещи.

- Победу, - сказала я, - и то, что я буду с тобой до конца.

Он на мгновение прикрыл глаза. Снежинки падали вниз, тая на его лице, и на некоторое время повисая на ресницах. Затем он открыл глаза и взглянул на меня.

- Этого достаточно, - произнес он. – Я не прошу большего.

Он потянулся ко мне и обнял, на мгновение тесно прижав. Дыхание снега и пепла окружило нас холодом. Потом он поцеловал меня и отпустил. Я глубоко вдохнула холодный воздух с запахом пожара и стряхнула с рукава клочок сажи.

- Ладно … хорошо. Проклятие. Э-э … Как ты думаешь, что нам сейчас делать?