Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

- Не очень.

- Тогда зачем благодаришь? – голос был все таким же тихим, а слова на губах оставили после себя странную, горькую терпкость. Когда-то ей говорили, что слова имеют вкус.

Только Даэн из Фаулира давно не верила в это. А сейчас что-то медленно, со скрежетом переламывалось в ней самой, и она не знала, что с этим делать. Разве что диву даваться, пытаясь распробовать, ощутить, понять.

Мара не ответила ей. Только смотрела – молча, внимательно, чуть ли не настороженно. Дикая, словно молодой волк или сказочный дух, живущий в забытых легендах. Неприрученная, вольная птица, которую и удержать бы никто не сумел. Ты была маленьким волчонком – видать, такой же и осталась, ведьмина дочь?

- Что ты ищешь здесь, Мара? – Даэн сама удивилась тому, что вопрос наконец был задан вслух, - Откуда идешь? Куда?

Колдунья, видимо, некоторое время размышляла, стоит ли отвечать, а затем все же неохотно отозвалась:

- Что ищу – то найду в конце концов, Даэн. Если Бессмертному будет угодно, ты все узнаешь, когда срок придет. Покуда же – нечего мне тебе сказать. А что до того, откуда иду… Я живу в лесу, неподалеку от Фаулира. По-прежнему, - снова это ощущение затаенной улыбки, от которого сердце Даэн сжалось в болезненно-сладкий клубочек. Птица одернула саму себя. Богиня, ведешь себя как жалкий птенец! Давно, видать, крылышки тебе не подрезали, Коршун?

- И как там лес? – вопрос прозвучал немного по-детски, глуповато – но Даэн было плевать, по большому счету. Губы сами собой растянулись в улыбку.

- Хорошо, - ладонь ведьмы потянулась к груди, и Даэн успела заметить связку амулетов за воротом теплой рубахи, - От лета к лету там ничего не меняется, Даэн. Разве что деревья уж давно стали выше. И березка твоя окрепла. Не уступает тем соснам, что огибают реку у деревни.

Даэн рассмеялась, неожиданно для самой себя ощутив, как внутри золотой щекоткой разливается звук. Она очень давно не смеялась, и чувство было странное, незнакомое – вернее, почти забытое. Только на сердце стало хорошо-хорошо. Птица вдруг поняла, что ей легко. Впервые за эти долгие годы, которые растянулись для нее в вечность без времени и тепла, женщина чувствовала себя почти невесомой, легкой и радостной.

- Как снова окажешься там, поклонись от меня земле, Мара. Скажи, что Даэн не забыла ее и скучает.

- Скажу, - кивнула Мара.

Обе затихли, и в комнате снова воцарилась тишина. Даэн глубоко вдохнула, прикрыв глаза и расправляя плечи – довольно уж веселиться. Счастье, вдруг появившееся в стенах тесной комнатушки, казалось ей слишком хрупким и мимолетным, чтобы долго упиваться им, словно летним вином. Пора и честь знать.

Мара, вскинув глаза на Птицу, как-то долго и странно глядела на нее, а затем тихо спросила:

- Ну а ты, Даэн? Ты нашла то, что искала? Все ли сбылось?

Внутри что-то болезненно надорвалось. Наверняка ведьма знала все, все видела…

- Что же… - помедлила Даэн, - Пожалуй, да. Да, Мара. Все сбылось… Только с тех пор я боюсь мечтать.

Колдунья некоторое время ждала продолжения, но его не последовало. Даэн не знала, что ей сказать. Вернее, знала – и рассказала бы, все-все рассказала бы, чтоб наконец отпустить былое и позволить призракам уйти туда, где им место. Уткнулась бы лбом в холодные узкие ладони, опустившись перед ней на колени, долго молчала бы – она точно знала, что Мара понимает тишину так же, как человек понимает речь. Вот только так сделала бы та, другая Даэн, маленькая смешная девчонка, выросшая под сводами зеленых крон древнего леса. А она давным-давно умерла. Нынешняя Даэн обвенчалась с холодом Караласских гор, и за это была своя цена.

- Тогда ты несчастна, Даэн из Фаулира, - слова ведьмы отозвались в груди чем-то колючим, горьким.

Ты права. Хоть и не до конца. В бесконечной круговерти дней был один крохотный миг, когда Даэн ощутила себя счастливой – сейчас. Какое же чудесное «сейчас», Мара. Жаль только, что завтра оно исчезнет. Да что там – вот-вот исчезнет.

- Я пойду, Мара, - после долгой паузы молвила Даэн, - Время позднее, а нам завтра уходить до зари. Да и тебе, наверное.

- И мне, - согласилась ведьма, снова отворачиваясь к свече, - Я была рада увидеть тебя, Даэн. И благодарна Бессмертному за то, что он снова сплел наши дороги. Пусть и ненадолго.

- Бессмертный – это твой бог? – вопросительно взглянула на нее Даэн.

- Да, - ведьма улыбнулась – наверное, своему богу, глядящему на нее с высоты небес, а внутри Птицы заметалась стая золотых огней, словно сердце самой Хартанэ билось в ее груди.

- Ты расскажешь мне о нем, когда мы увидимся в следующий раз?

Ведьма благосклонно кивнула:

- Коли хочешь.

Она поднялась с места, подойдя ближе к Даэн.

- Доброй тебе дороги, Келерийская Птица. И, если уж ты Летаешь – не бойся ничего.