Диковинные загадки отеля «Зимний дом»

Несколько минут спустя Хайрам лежал на кровати в маленьком медпункте «Зимнего дома». Кто-то отыскал профессора Фаулза, и они с Норбриджем и Джексоном стояли рядом с кроватью, а Элизабет сидела в сторонке.

– Он потерял сознание? – спросил профессор Фаулз. – Вот так просто?

– Выходит, что так, – кивнул Норбридж.

– Мы весь день видели, как он бродит по отелю, – добавил Джексон. – Казался очень растерянным. Леона сказала, что он несколько раз заглядывал в библиотеку, но дольше чем на несколько минут не оставался.

– Бедный мальчик в таком стрессе из-за своей учёбы, – покачал головой профессор Фаулз.

Хайрам зашевелился и слегка приоткрыл глаза, явно не понимая, где находится. Он протянул дрожащую руку в сторону Норбриджа, будто ища, обо что бы опереться.

– Моя мать, – выдавил Хайрам. – Она здесь?

Элизабет почувствовала, что холодеет. Её вдруг пронзил внезапный ужас, кое-что странным образом встало на свои места, но одновременно казалось таким невероятным, что она едва могла уложить это в голове.

– Она в пути, Хайрам, – ответил Норбридж. – Надеюсь, к вечеру она прибудет.

– Что? – переспросила Элизабет. – О чём это ты?

Хайрам открыл глаза и попытался приподняться на локтях.

– Отдыхайте, дорогой мальчик, – сказал профессор Фаулз. – Вы уже и так упали в обморок, незачем лишний раз тревожиться. Просто лежите и восстанавливайте равновесие.

Норбридж повернулся к Элизабет.

– В течение нескольких последних дней, – сказал он, – из разговоров с Хайрамом я осознал, что мы, возможно, знакомы с его матерью, Зариной Кроули, и я пригласил её отметить с нами Пасху. Она должна прибыть сегодня. Надеюсь, она успеет к ужину.

Хайрам лежал с закрытыми глазами, приходя в себя.

– Значит, она в пути?

– По всей видимости, да, – ответил Джексон.

– Я не знаю, что произошло со мной в фойе, – сказал Хайрам, прикладывая руку ко лбу. Он вдруг повернулся и посмотрел на Элизабет.

– Ты в порядке?

Вопрос застал Элизабет врасплох.

– Да, конечно. Почему вы спрашиваете?

– Сегодня днём я видел в коридоре Лену, – сказал Хайрам. – Она выглядела очень взволнованной. Она начала показывать твоё имя, но тут появился Густаво и увёл её.

В дверь постучали, и Джексон открыл – за ней стоял Сэмпсон.

– Простите, что беспокою, – сказал Сэмпсон, кидая взгляд на лежащего на кровати Хайрама. – Я просто хотел всем сообщить, что они закончили.

– Они закончили? – переспросила Элизабет, чувствуя, как по её телу прокатывается волна радости и недоумения. – С пазлом?

Сэмпсон закивал.

– Ага, с пазлом. Они его собрали.

– Это совершенно бесподобно! – воскликнул профессор Фаулз. – Спустя столько времени. Мы знали, что финал близок, и вот поглядите – они закончили.

Элизабет встала. Лицо Сэмпсона было не таким восторженным, как она могла бы ожидать.

– Они закончили работу, да, – сказал он. – Но пазл не закончен.

– Что? – переспросил Норбридж.

– Они поставили на место все фрагменты, которые лежали на столе, – объяснил Сэмпсон. – Но пазл не закончен. – Он по очереди оглядел всех пятерых.

– Что вы имеете в виду? – спросил профессор Фаулз.

– Не хватает нескольких деталей, – ответил Сэмпсон. – Двух деталей.

Элизабет кинулась в фойе вместе с остальными, чтобы убедиться, что двух деталей – синего кусочка неба и фрагмента самого монастыря – действительно не хватает.

– Едва ли можно ожидать, что пазл из тридцати пяти тысяч деталей останется целым, за столько-то лет, – сказал профессор Фаулз мистеру Веллингтону и мистеру Рахпуту, которые сидели, сгорбившись, в креслах в сторонке от пазла с таким видом, будто им только что сообщили, что их дома уничтожило смерчем.

Элизабет почувствовала себя просто ужасно, подумав о том, что фрагмент с синим небом лежит у неё в комнате. Но главной её мыслью было: «Где же другой фрагмент?»

Глава тридцать первая. В приятном обществе. Черёд выступления

Фредди вёл себя дружелюбно по отношению к Элизабет, когда пришёл вместе с родителями на встречу в апартаментах Норбриджа, но она чувствовала, что он немного отстранён. Это не удивило её – она знала, что друг имел полное право чувствовать себя покинутым.

– Прости, что не провела с тобой сегодня время, – сказала Элизабет, когда они вдвоём рассматривали коллекцию керамических фигурок на полке в гостиной Норбриджа, прежде чем сесть за стол. У него был набор из восьми игроков «Нью-Йорк Янкис» 1927 года, пять детей из «Чарли и шоколадной фабрики», двенадцать греческих богов и персонажи комиксов Кельвин и Хоббс – все искусно сделанные и детально прорисованные.

– Я понимаю, – безразлично отозвался Фредди, рассматривая крошечную фигурку Августуса Глупа. – Я просто немного прибрался в мастерской и пошёл кататься. Было весело.

Элизабет почувствовала обиду, услышав это, но она никак не могла винить Фредди. Она рассказала ему про Лану, и Лену, и то, что услышала о матери Хайрама.

– А про пропавшую книгу новостей нет? – спросил Фредди.

– Нет. Я просто надеюсь, что сегодняшний вечер закончится побыстрее. – Она слабо улыбнулась Фредди. – И завтра мы сможем повеселиться.