Dilla Time

Когда Дьюитт не использовал сына в качестве музыкального инструмента, он играл на на своем пианино; Джеймс удивлял обоих родителей, подпевая и подстраиваясь под голос Дьюитта. Когда Дьюитт включал на стереосистеме Джеймса Брауна, маленький Джеймс Янси подтягивался за сетку своего манежа и танцевал. Когда Джеймс стал достаточно большим, чтобы самостоятельно передвигаться, его увлечением стали пластинки: он подползал к проигрывателю и смотрел, как крутится этикетка. Когда Джеймс достаточно подрос, чтобы ходить, Дьюитт взял его с собой в магазин пластинок, и вскоре у Джеймса появился свой собственный портативный проигрыватель, работающий от батареек. Дьюитт возвращался со смены на заводе и вел Джеймса в близлежащий парк Хармони, чтобы подышать свежим воздухом, и Джеймс настаивал на том, чтобы взять с собой проигрыватель. Он нагружал стопку синглов на 45 оборотов в минуту на свои пухлые руки, просовывал руки в отверстия шпинделя и оставлял их болтаться; затем Джеймс садился и играл на пластинках для своих друзей-детройтцев. Прохожих забавлял вид малыша, играющего взрослую музыку. Они обращались к нему с просьбами: "У вас есть Джеймс Браун?" - и маленький Джеймс точно знал, какие пластинки они имеют в виду. Он еще не умел читать, но мог находить нужные пластинки, ориентируясь на цвет этикеток.

В тот самый момент в шестистах милях к востоку, в Нью-Йорке, зарождалась новая сцена парковых и уличных диджеев; культура, у которой еще не было названия. Джеймс в возрасте двух лет был с ними душой, крутя 45-ые пластинки на улицах города на проливе.

 

Благодаря стремлению Дьюитта Морин вновь обрела свой голос, но обнаружила, что в их доме есть место только для мечтаний Дьюитта. Когда Джеймс был совсем маленьким, она поступила на заочные курсы, чтобы получить диплом бухгалтера; Дьюитту не нравилось, что она учится и отрывается от семьи, и Морин так и не закончила курс. В их первое совместное Рождество Дьюитт начал составлять список подарков для своих детей, и в нем оказалось четыре имени. Дьюитт не умеет считать, подумала Морин. У них пятеро детей: Беверли, Трейси, Дьюэйн, Джеймс... и Андре. Морин уже заметила отсутствие интереса со стороны Дьюитта, когда Андре приезжал с редким визитом. Она надеялась, что сердце Дьюитта потеплеет к нему, как ее сердце потеплело к его детям. Но в тот момент она решила больше не пытаться.

Морин похоронила свои желания, потому что больше всего хотела выйти замуж. Поэтому она пела, когда Дьюитт хотел петь, и репетировала до потери голоса. Она играла в боулинг, когда Дьюитт хотел пойти в боулинг, его любимое семейное развлечение. А когда владелец ресторана "Милнер Гриль", расположенного неподалеку от отеля, захотел передать свой бизнес Дьюитту, Морин стала управлять им сама: готовить, ждать у стойки, вести кассу, подавать стейки и салаты из кубиков, вставать до рассвета и закрываться после наступления темноты, пока Джеймс возился с мелком и бумагой, сидя за столиком в задней комнате. Дела пошли труднее: Морин родила девочку, Марту, которая появилась на свет в конце весны 1977 года. Когда внематочная беременность отправила Морин в больницу, ее выздоровление означало конец приключений Янси в сфере общественного питания. К тому времени Морин взяла на себя ответственность за еще одного чужого ребенка, Эрла Херста. Эрл был на год младше Джеймса, он был сыном неженатой пары, жившей в отеле "Милнер", куда Янси переехали, чтобы открыть ресторан. Отец, Эрл-старший, много работал, а мать была белой женщиной, которая, казалось, вообще не была заинтересована в воспитании детей. Морин полюбила мальчика, и при финансовой поддержке Эрла-старшего они с Дьюиттом взяли его к себе. После нескольких переездов Морин нашла более просторное жилье для их растущей семьи - деревянный каркасный дом с тремя спальнями в Конант-Гарденс на Вексфорд-стрит, где уже жила ее сестра Кларис.