Читаем Dilla Time полностью

Благодаря Мэри Райт Джеймс и Фрэнк стали наниматься в государственные школы Детройта, чтобы играть на пластинках на дневных танцах в средних школах , и оба были в восторге от иронии, когда DPS выписывала им чек, чтобы сократить школу. Когда они были диджеями на домашних вечеринках, Чак выступал вместе с ними, а Дьюитт обеспечивал транспорт.

Чак провел достаточно времени с Джеймсом, чтобы увидеть обе его стороны - и ребенка, который закрывал рот, когда смеялся, потому что боялся, что люди будут острить по поводу размера его передних зубов, и болтуна, который завоевывал интерес девочек. Их дружба была достаточно крепкой, чтобы выдержать ссору из-за того, что Джеймс слишком близко подошел к любовному интересу Чака, из-за чего их обоих исключили из школы. В доме Янси, когда Чак не разнимал драки между Джеймсом и Эрлом, Джеймс подкалывал младшего брата за его любительский рэп и за то, что тот не может придать своим волнистым волосам хоть какую-то форму, он ел еду Морин и болтал с Дьюиттом об их общей любви к Сэму Куку. Когда больная мать Чака умерла после долгой борьбы с раком легких, Чак сразу же направился в дом Янси. Он лег на диван, пока Джеймс играл музыку, и оставался там несколько дней, пока не почувствовал, что снова может функционировать.

В конце первого года обучения в Дэвисе, когда Эрл вместе с Фрэнком и Дерриком собирался поступать в школу Першинг, Джеймс отправился к Морин, чтобы выкупить гарантию, которую она ему дала. Он хотел уйти из Дэвиса и поступить в Першинг. Морин отказалась.

"Вы обещали!" - воскликнул он.

Морин просто не могла сдержать свое слово. Для Джеймса это был вопрос выживания. Он так хорошо учился в Дэвисе. Еще один год, сказала она ему, надеясь, что он сможет полюбить какую-нибудь часть учебной программы. Если ей придется пожертвовать тем, что Джеймс ей нравится, чтобы он остался в этой школе, пусть так и будет. Но, отчаянно желая, чтобы Джеймс был счастлив, насколько это было возможно в сложившейся ситуации, и - что немаловажно - чтобы у него все было хорошо, Морин предложила ему еще одно предложение, если он будет продолжать получать хорошие оценки.

Ты знаешь мою карточку для оплаты услуг универмага "Хадсонс"? сказала она. Ты можешь пополнять ее каждый месяц. Можешь покупать себе вельветовые брюки и хаки от Eddie Bauer. Раз уж ты диджей Силк и устраиваешь все эти вечеринки в Дэвисе, ты можешь купить шелковую рубашку любого цвета.

По-настоящему? Джеймс сказал.

По-настоящему, - ответила Морин. И все музыкальное оборудование, которое ты собираешься купить, я оплачу наполовину.

Джеймс смирился с Дэвисом, обиделся на курс обучения, который, как он знал, ему никогда не пригодится, и был уверен, что в Першинге он что-то упустил.

 

Третье имя, Р. Л. Альтман, никогда не говорил, что означает "Р. Л.". Он вообще не был уверен, что это что-то значит. Это было деревенское имя, передававшееся от деда, Р. Л. Альтмана I, к отцу, Р. Л. Альтману II, который никогда не был особо активен в жизни, и, наконец, к Р. Л. Альтману III, который упростил свою историю, сократив имя до цифры: три.

Иногда его называли "Трейс", потому что по-испански это звучало как trés - три. Или же он был просто "Ти". У каждого из его команды в школе Першинга был целый зиккурат имен, фамилий, уменьшительных имен, уличных прозвищ и сценических псевдонимов. Годы спустя, когда он и его товарищи начали учиться в местной секте, известной как Орден Божественной Реальности, все они приняли духовные знаки на арабском языке. Для его друзей это были имена, которые прижились. Роберт О' Брайант начал называть Першинга "К", затем "К Доуг", но в итоге стал "Вааджидом", что означает "искатель". Титус Гловер был "Скандальным Ти", но вскоре окрестил себя "Баатином", что означает "скрытое, внутреннее я". Эрнест Тони был "E-Dog", но в итоге назвал себя "Qudduws", что означает "святой", или сокращенно "Que.D". А Ти на какое-то время выбрал "Эль-Анур", от "аль-нур", что означает "свет".

Но имя так и не прижилось. Для Ти важнее было то, как звучат слова, а не то, что они означают. Когда Ти начал читать рэп, он придумал себе имя MC, соединив букву с цифрой, которую она обозначала, - два выражения одной и той же идеи: "T3", звучащее как двойной барабанный бой с внутренней рифмой.

Процесс письма Т3 отражал его мировоззрение. В то время как большинство его друзей использовали слова как векторы для передачи информации, Т3 использовал их как проводники звука. В первую очередь он писал ритмично. Узор имел первостепенное значение: Он начинал вообще без слов, просто напевая бессмыслицу слогов. Слова, когда они появлялись, приходили позже. Если не находилось слова, подходящего под нужный ритм, он придумывал его или заполнял пространство каким-то другим способом - затягивал дыхание, сжимал зубы, сжимал горло. Рэпер обычно стремится быть поэтом. Т3 был солистом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитостей мира моды
100 знаменитостей мира моды

«Мода, – как остроумно заметил Бернард Шоу, – это управляемая эпидемия». И люди, которые ею управляют, несомненно столь же знамениты, как и их творения.Эта книга предоставляет читателю уникальную возможность познакомиться с жизнью и деятельностью 100 самых прославленных кутюрье (Джорджио Армани, Пако Рабанн, Джанни Версаче, Михаил Воронин, Слава Зайцев, Виктория Гресь, Валентин Юдашкин, Кристиан Диор), стилистов и дизайнеров (Алекс Габани, Сергей Зверев, Серж Лютен, Александр Шевчук, Руди Гернрайх), парфюмеров и косметологов (Жан-Пьер Герлен, Кензо Такада, Эсте и Эрин Лаудер, Макс Фактор), топ-моделей (Ева Герцигова, Ирина Дмитракова, Линда Евангелиста, Наоми Кэмпбелл, Александра Николаенко, Синди Кроуфорд, Наталья Водянова, Клаудиа Шиффер). Все эти создатели рукотворной красоты влияют не только на наш внешний облик и настроение, но и определяют наши манеры поведения, стиль жизни, а порой и мировоззрение.

Валентина Марковна Скляренко , Ирина Александровна Колозинская , Наталья Игоревна Вологжина , Ольга Ярополковна Исаенко

Биографии и Мемуары / Документальное
40 градусов в тени
40 градусов в тени

«40 градусов в тени» – автобиографический роман Юрия Гинзбурга.На пике своей карьеры герой, 50-летний доктор технических наук, профессор, специалист в области автомобилей и других самоходных машин, в начале 90-х переезжает из Челябинска в Израиль – своим ходом, на старенькой «Ауди-80», в сопровождении 16-летнего сына и чистопородного добермана. После многочисленных приключений в дороге он добирается до земли обетованной, где и испытывает на себе все «прелести» эмиграции высококвалифицированного интеллигентного человека с неподходящей для страны ассимиляции специальностью. Не желая, подобно многим своим собратьям, смириться с тотальной пролетаризацией советских эмигрантов, он открывает в Израиле ряд проектов, встречается со множеством людей, работает во многих странах Америки, Европы, Азии и Африки, и об этом ему тоже есть что рассказать!Обо всём этом – о жизни и карьере в СССР, о процессе эмиграции, об истинном лице Израиля, отлакированном в книгах отказников, о трансформации идеалов в реальность, о синдроме эмигранта, об особенностях работы в разных странах, о нестандартном и спорном выходе, который в конце концов находит герой романа, – и рассказывает автор своей книге.

Юрий Владимирович Гинзбург , Юрий Гинзбург

Биографии и Мемуары / Документальное