Диоген

Из других киников, получивших известность при владычестве Рима над греками, можно назвать Деметрия (I в. н. э.), Демонакта (II в. н. э.)^{184}. Впрочем, какая уж там известность? Весьма относительная. А ныне их имена никому ничего не скажут, кроме узких специалистов. Не будем останавливаться на этих лицах, тем более что мы и так ушли на несколько столетий вперед от героя нашей книги. Констатируем только, что кинизм просуществовал вплоть до самого конца античности (хотя под конец это его существование скорее напоминало тление потухающего фитиля), а самые последние исповедовавшие его философы зафиксированы источниками даже в начале VI в. н. э.^{185}, незадолго до того, как император Юстиниан I специальным эдиктом 529 года закрыл все философские школы как наследие «проклятого язычества» (империя уже двести лет как стала христианским государством).

Эпилог «КИНИКИ» РАЗНЫХ ЭПОХ

Типологически школа киников стоит в ряду разнообразных духовных движений, сводящихся к тому, что внутренне разорванное общество восполняет социальную несвободу асоциальной свободой (от йогов и дервишей до современных хиппи).

С. С. Аверинцев^{186}

Крым, 1993 год. Жаркое южное лето. Мы с супругой, поднявшись на гору Мангуп, ходим по верхнему плато, осматриваем руины знаменитого пещерного города. Когда-то, в Средние века, он был столицей небольшого государства Феодоро, княжества православных готов. Теперь здесь иные насельники. Регулярно навстречу попадаются личности весьма своеобычного, колоритного (но и однообразного в своей колоритности) вида: длинноволосые, чумазые, босоногие… Луж одетые с такой небрежностью, таким минимализмом, что это и одеждой-то трудно назвать. Мангуп облюбовали хиппи.

Ныне эта субкультура почти совсем уже сошла на нет, сменилась другими. Некоторые, наверное, и не знают, кто такие хиппи, и уж точно не каждый видел их «живьем». А тогда их движение получило в нашей стране широкое распространение, особенно среди молодежи (немалую роль, конечно, сыграло и то, что с наступлением «горбачевской свободы» стало разрешенным многое из того, что ранее таковым не было). Каждый год с окончанием зимнего времени толпы «хиппующих» устремлялись в теплые края — кто автостопом, кто «зайцем» на поезде, — чтобы жить не в постылых домах, а на лоне природы. Мангуп превратился в одну из их главных «баз».

Скалистый мыс как бы изъязвлен многочисленными искусственными пещерами. Большинство — в несколько ярусов. Начинаем спускаться в одну по вырубленной в камне лестнице с искрошившимися ступенями. Сразу охватывает промозглая зябкость. И как это здесь люди-то в старину обитали? Крайне дискомфортно. Вдруг снизу доносится раздраженный голос: «В чужое жилье входите, стучаться надо». Так вот что теперь играет роль «бочек Диогена»!

Зной утомил, хочется освежиться. Где-то поблизости, нам говорили, должен быть источник. А вот и он — в зеленых зарослях журчит вода, можно и попить, и умыться. Площадка у родника, судя по обилию тропок, ведущих к ней с разных сторон, — самое оживленное место здесь. Подходит небольшая компания — парень и две девушки. Приветливо здороваются. Симпатичные, загорелые. На всех троих, кроме шортов, ничего нет.

Завязывается беседа, — как говорится, о том о сем и ни о чем, что обычно между незнакомыми людьми. Между делом парень спрашивает: «А как там у вас в Москве, Ельцин правит еще?» Этот, казалось бы, совершенно невинный вопрос внезапно вызывает крайне обостренную реакцию его приятельниц. Они искренне негодуют: «Да тебе-то какое дело до этого?!» Парень в крайнем смущении. Разговор перестает клеиться, мы расходимся.

Да, и с этой стороны все сходится. Как и у древних киников — демонстративная, принципиальная аполитичность, безыдейность. Проявил интерес к чему-то внешнему, — значит, уже «изменил учению». Если, конечно, считать, что. у хиппи есть какое-то учение. Впрочем, в «Википедии» его положения формулируются следующим образом^{187}:

«Человек должен быть свободным. Достичь свободы можно, лишь изменив внутренний строй души. Поступки внутренне раскованного человека определяются стремлением оберегать свою свободу, как величайшую драгоценность. Красота и свобода тождественны друг другу и что реализация того и другого — чисто духовная проблема. Все, кто разделяют сказанное выше, образуют духовную общину. Духовная община — идеальная форма общежития».

А ведь, между прочим, Диоген и его последователи охотно подписались бы под многими из этих положений. Даже, можно сказать, почти под всеми, кроме разве что последних — о духовной общине. Вот это киническим философам было не близко, слишком они большие индивидуалисты, община и общинность — категории не из их интеллектуального арсенала.