Читаем Дионис преследуемый полностью

Стефан Георге появился на свет в деревне Бюдесхейм (сейчас часть города Бинген-на-Рейне) 12 июля 1868 года в семье состоятельного винодела. Должно быть, никто тогда не подозревал, что в будущем этому мальчику, переводившему на выдуманный язык гомеровскую «Одиссею», суждено открыть новую страницу в интеллектуальной истории Германии, став основателем George-Kreis и пророком «духовного Рейха». В конце 1900-х гг. вокруг фигуры загадочного поэта сплотился круг интеллектуалов, вставших на борьбу с деструктивными силами современного мира. «Вопреки духу времени, — пишет Михаил Маяцкий, — они приняли решение жить и творить, равняясь на высшие, классические, древние поэтические, художественные и философские образцы, среди которых Платон — не сразу, но тем вернее — занял самое почетное место. В своей эпохе и в ее Zeitgeist они видели главного своего врага. Эстетически они были, несомненно, антимодернистами, а политически — активными участниками того, что позднее получило наименование «консервативной революции»127. George-Kreis был создан с ориентиром на Академию Платона и включал в себя представителей «новой знати», поэтической интеллектуальной элиты Германии, поставившей свою жизнь на службу духовному искусству. Величайшая заслуга Георге заключается в том, что он открыл поэтическое измерение Политики, сделав решительный шаг к формированию идеологии, не принадлежащей ни к левому, ни к правому направлению. Фундаментом для построения геор-геанской политико-теологической доктрины стала политическая философия Платона, или политический платонизм. Сам Платон положил в основу своего проекта идеального государства идею пайдейи (лоа5ыа), воспитания философа-правителя, что фактически было целенаправленным формированием человека иного типа. Важно наметить различие между «человеком» в античной мировоззренческой парадигме и «человеком» Нового времени (индивид), так как, обращаясь к naiSela, мы, безусловно, подразумеваем первое определение. Вернер Йегер в труде «Пайдейя. Воспитание античного грека» пишет, что «греческий духовный принцип — не индивидуализм, а «гуманизм», если можно употребить это слово в его первоначальном античном смысле. Гуманизм происходит от humanitas. Это слово, по крайней мере со времен Цицерона и Варрона, означает приведение человека к его истинной форме, форме человека как такового. Это подлинная греческая пайдейя, в том виде, в каком римский государственный муж воспринимал ее как образец. Она исходит не из отдельного, а из идеи. Выше человека — стадного животного и человека — мнимо автономного Я стоит человек как Идея: так всегда смотрели на него греки-воспитатели, подобно грекам-поэтам, художникам и исследователям»128. Мы писали об этом в размышлениях о трех типах гуманизма, нарочито подчеркивая, что признаем лишь платонический гуманизм (первый тип).

Идейный вдохновитель Круга, Стефан Георге был носителем духа Эллады, и обладал той же магнетической силой, что и Сократ, к которому, по словам его ученика Платона, устремлялась вся духовная элита афинской молодежи. Стремясь воплотить в себе греческую триаду «поэт-государственный деятель-мудрец», Георге ставил в центр своего духовного движения единство поэзии (шире понимаемой как искусство), политики и философии. В нем и правда было много от Сократа. Так писал о Мастере Питер Гэй:

«Действительно, Стефан Георге был поэтом, провидцем, адептом контингентированной элиты, современным Сократом... Стефан Георге был королем тайной Германии, героем в поисках героев в эпоху мало героическую».

Культ Платона, принятый в Круге Георге, был продолжением древней традиции, — после смерти сыну Аполлона поклонялись как полубогу, в день его рождения (он родился в седьмой день Тар-гелиона, когда делосцы справляют праздник Аполлона, и покинул мир в тот же день) и в день его смерти ученики философа воспевали в гимнах “день, в который боги дали людям Платона”. Культ георгеанцев не был ни грубой тривиализацией древнего почитания, ни, тем более, одной из современных форм культа личности. Георгеанцы воспринимали Платона как Konig des geistigen Reichs, Короля Духовной Империи, ибо помнили голос оракула:

Если ты почитаешь Платона, который дорогу

К мудрости людям открыл, тебе наградою будет

Милость богов, ибо к сонму бессмертных Платон сопричислен129.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Актуальность прекрасного
Актуальность прекрасного

В сборнике представлены работы крупнейшего из философов XX века — Ганса Георга Гадамера (род. в 1900 г.). Гадамер — глава одного из ведущих направлений современного философствования — герменевтики. Его труды неоднократно переиздавались и переведены на многие европейские языки. Гадамер является также всемирно признанным авторитетом в области классической филологии и эстетики. Сборник отражает как общефилософскую, так и конкретно-научную стороны творчества Гадамера, включая его статьи о живописи, театре и литературе. Практически все работы, охватывающие период с 1943 по 1977 год, публикуются на русском языке впервые. Книга открывается Вступительным словом автора, написанным специально для данного издания.Рассчитана на философов, искусствоведов, а также на всех читателей, интересующихся проблемами теории и истории культуры.

Ганс Георг Гадамер

Философия
Критика чистого разума
Критика чистого разума

Есть мыслители, влияние которых не ограничивается их эпохой, а простирается на всю историю человечества, поскольку в своих построениях они выразили некоторые базовые принципы человеческого существования, раскрыли основополагающие формы отношения человека к окружающему миру. Можно долго спорить о том, кого следует включить в список самых значимых философов, но по поводу двух имен такой спор невозможен: два первых места в этом ряду, безусловно, должны быть отданы Платону – и Иммануилу Канту.В развитой с 1770 «критической философии» («Критика чистого разума», 1781; «Критика практического разума», 1788; «Критика способности суждения», 1790) Иммануил Кант выступил против догматизма умозрительной метафизики и скептицизма с дуалистическим учением о непознаваемых «вещах в себе» (объективном источнике ощущений) и познаваемых явлениях, образующих сферу бесконечного возможного опыта. Условие познания – общезначимые априорные формы, упорядочивающие хаос ощущений. Идеи Бога, свободы, бессмертия, недоказуемые теоретически, являются, однако, постулатами «практического разума», необходимой предпосылкой нравственности.

Иммануил Кант

Философия
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука