Дипломатия греха

      -Не знаю, Коля, не знаю. Я не философ. Я верю, в человека и не верю в общество. Столько в мире разных путей... Наверное, необходимо дать возможность людям делать то, что они умеют, к чему у них душа лежит. Законы вылить в бронзе, а не переписывать каждую неделю... Но главное дать веру. Хотя бы в себя, в свои силы, в то, что от тебя хоть что-то в этом мире зависит...

      Москалев подумал и согласился:

      -Принимается... Так что тебя в этом Саше интересует?

      - Все. Все, что он рассказывал о себе. Любая информа­ция, которая поможет его найти. Если он называл телефон, то телефон, если говорил о любимом ресторане или спортивной секции, то и это сгодится. Нужен мне этот парень.

      - Натворил чего?

      -Соседку вашу, Ефросинью Петровну, без обещанной квартиры оставил.

      -Не-е, не может этого быть, -недоверчиво протянул Москалев. -Я сам на ее новую квартиру смотреть ездил. Сама-то она старенькая, не разбирается, вот меня и попро­сила. Вполне приличная однокомнатная квартирка. Не “фон­тан”, конечно, но все же... Второй этаж, дому еще и десяти лет нет. Что-то ты путаешь.

      - Это обычная уловка. Человека везут смотреть якобы его квартиру. Тому нравится, соглашается на переезд, подписывает документы на выписку, его выписывают, а в другое

место не прописывают. Или загоняют в комнатенку у черта на куличках. Обыкновенное “кидалово”. Вытаращив глаза, Москалев долго смотрел на меня, а потом схватился за голову:

      -Ах, баран! Это же из-за меня! Я осматривал квартиру, все в трещинах да в линолеуме недостатки искал, а надо было…Ай да кретин! Она же меня просила, надеялась на меня!..

      Вскочив с места, он бросился в комнату, откуда, тотчас раздались грохот, шуршание и скрежет передвигаемой мебели. Через пять минут он, полностью одетый, выбежал обратно.

      - Поехали!

      - Куда?

      - Искать его. Я

ему, паршивцу, руки выломаю, землю жрать заставлю!

      - Коля, успокойся.

      - Нет, нет, командир, я сплоховал, мне и исправлять. У старухи, кроме нас, никого и не было. Мы ей помогали, чем могли, когда в магазин сходим, когда в ее комнатухе приберём… Даже когда расставались, и то жалко было, кто же за ней смотреть будет. Я собирался на днях к ней наведаться, спросить, может, помочь чем? С этим ремонтом все руки не доходили, а оно вон как.. Телефона-то у нас нет.

      Я потянул развоевавшегося Москалева за рукав, усаживая обратно на стул:

      - Остынь. Каждый делает свое дело. Найти его я и сам смогу. Ты мне в этом только помоги. Подскажи, как его найти.

      -Как? Сейчас, сейчас... как? -он закопошился пальца­ми в реденькой шевелюре, сжимая голову, словно пытаясь выдавить воспоминания. -О себе он почти ничего не говорил, на жизнь жаловался, что шеф совсем зажал...

       -А кто у него шеф?

       -Я не понял, то ли бизнесмен, то ли рэкетмен, в общем, шишка какая-то. С этой квартирой он для него старался, показать себя хотел...

       - Вот это очень хорошо. Значит, квартиру он расселял для своего босса?

       - Да. Не один, конечно. Были там еще какие-то пети-васи, но я их не видел, они с бумагами по нотариальным конторам, да по паспортным столам бегали, варианты подыскивали. Вот! Вспомнил! Он своего шефа как-то по овечьи называл... “Хвост”-или “Копыто”... Да, “Копыто”-. Так  и говорил: “Знал бы ты, какому человеку ваша хата отойдет! Сам “Копыто” этот дом присмотрел, а такому человеку угодить не фунт изюма. Это, говорит, такой человек...”

       - Но телефончик свой все равно не оставил?

       -Говорю же тебе, не оставил. На хмель слаб мужик вечером язык распустил: обращайся, говорит, если что, поможем, а наутро глаза прячет, знать не хочет. Я и не напрашивался, я таких людей повидал: со стаканом “,во лбу” -друг, а как протрезвеет, так и руки не подаст... Говоришь, помог Я тебе?

       - Помог.

       -Тезка, если я нужен буду, днем ли, ночью ли... “,Копы­то”-там или “,Хвост”“, но есть правда и есть неправда. В об­щем, если только чем смогу помочь...

       - Договорились, -успокоил Я его.

       Москалев долго тряс мне на прощанье руку, пачкая ме­лом, и уже на пороге, вспомнив, добавил:

       -У него есть машина. “Ауди”“, серебристого цвета. Весь номер не помню, а вот цифры 1482 я запомнил потому, что дом у нас был номер 14, а эта квартира под номером 82 ока­залась...

*  *  *

       От станции метро “Петроградская” до приобретенной Копыловым квартиры я добрался пешком всего за пять минут. Красивый, уютный дворик был огорожен от проспекта замысловатой чугунной решеткой. Трехметровые двери в подъезд были уже отреставрированы и казались настоя­щим произведением искусства XIX века. В подъезде рабо­тала бригада реставраторов, восстанавливающих поврежденные временем и несознательными жильцами скульптуры в нишах стен. Окна сияли мозаичным стеклом, а потолки слепили глаз своей белизной и удивляли замысловатой лепкой. Я остановился снаружи, сквозь дверное стекло раз­глядывая суету рабочих. Шустрая старушка с мусорным ведром в руках, опасливо прижимаясь к деревянным пери­лам, прошмыгнула мимо работяг во двор и, приметив меня,

кивнула назад:

       - Видал? Хозяин появился. Вот как... То ли старый вер­нулся, то ли новый завелся, и шуршат, и шуршат весь день. Говорят, весь дом покупает. А кто говорит, и два...