Дипломная работа

— Ага… — невнятно отозвался брат, прислушиваясь к чему-то вдали. Через несколько секунд донеслась заполошная стрельба, еле слышимая в звуках порта.

— Уби-или! — ввинтилось в уши комариным писком.

— Вот… — повернулся ко мне Санька, раздувая по-звериному тонкие ноздри, — а ты говорил…

На конспиративной квартире стащил наконец с потной головы лохматый каштановый парик, и с мычанием начал отдирать приклеенные усы и бородёнку с морды лица.

— Я воду уже поставил, Егор Кузьмич, — сунулся в комнату благочинный, — сейчас нормально умоетесь.

— Благодарю…

— Александр Яковлевич, — понял мою заминку контрразведчик, крепкий сухощавый мужчина лет двадцати пяти, с лицом усреднённого европейца.

[i] Почечуй — геморрой.

— Благодарю, Александр Яковлевич, — с меня не убудет, а ему приятно.

— Понимаю, что вы фору многим из нас дадите, — чуть замялся он, — но инструкции… К окнам не подходить, разговаривать шёпотом.

— Принято, — киваю послушно, — даже переодеваться пока не будем на всякий случай.

Умывшись, уселись играть с братом в шахматы, коротая время. Получалось, если честно, так себе, мысли всё время сбивались на дяди гиляеву провокацию в порту. Шпиён, ети его медь! Скушно ему на посту мэра Дурбана стало, понимаешь ли!

Благо, сам не стал по трущобам с револьвером бегать, а то с него сталось бы! С другой стороны, затеянные им интриги могут быть поопасней десятка перестрельных побегушек с револьвером.

" — А с другой стороны — надо!" — вылезло Второе-Я. Надо, да… спору нет. Дурбан де-юре порто-франко в составе ЮАС, а де-факто прикипел к Кантонам, и две трети постоянных его жителей говорят на русском. Потом, по ниспадающей — идиш, африкаанс, французский с немецким ноздря в ноздрю, и потом уже — хинди.

Некоторые буры воспринимают это болезненно. Год назад те же африканеры подпихивали русских заселять Дурбан — по разным причинам.

Одни надеялись нашими руками восстановить город, а потом перехватить экономику. Другие хотели (и это не скрывалось), чтобы именно мы приняли на себя первый удар британцев, давая бурам время на мобилизацию или переговоры.

А вышло так, как вышло… Дурбан мы восстановили, а экономику хер кому дали перехватить! Да и с щитом от британского вторжения тоже не всё однозначно. Щит, по сути, мы создаём сами, но и выгоды от него, будь то экономические или политические, получает русская община. То бишь русско-иудейская.

А им, Народу Избранному — африканерам, считающим всю Африку своей от Бога, видеть такое невмочь. Не по их!

Палки в колёса суют только так, а ответочки си-ильно не любят. На любой наш пук готовы Фольксраад поднять на дыбки. И вроде бы мелочь, но…

… но закону, который мы сами же и приняли год назад, гражданство ЮАС получили только участники Англо-Бурской и те, кто прожил в Южной Африке не менее пяти лет. У нас попросту мало тех, кто может голосовать в ЮАС как полноценный избиратель.

А гражданство Кантонов…

… де-юре не вполне легитимно в рамках ЮАС, и считается там видом на жительство, гарантируя только гражданские права и свободы наравне с полноправными гражданами.

Хотя казалось бы, Кантоны и ЮАС взяли уже курс на разбег в разные стороны, но…

… пока ещё не точно. Да и не выгодно это ни нам, ни значительной части африканеров по ряду причин экономического и политического характера.

Отделиться, ежели что, всегда успеем… только надо ли? Вот и приходится выдавать ответочки с ба-альшой осторожностью, обложившись документами, свидетелями и мнением общества.

Провокация в порту, по замыслу наших Стратегов, должна стать этаким казусом белли, но не для объявления войны, а именно что для ответочек. Чтобы, значит, ощущение Русской Правды даже у наших противников клеймом горело.

— Блицы? — предложил Санька, смешивая фигуры.

— Давай, — соглашаюсь после короткого раздумья, — штоб не думать лишнево!

Лишнее всё равно думалось, но обрывисто, по чуть. Нет-нет, да и глянем на ходики, и снова головы шахматами ломаем. Молчание нарушается только хрустом раскусываемых фруктов, да изредка причавкиванием.

— Идёт, — коротко бросил Александр Яковлевич напарнику, вглядываясь через занавеску куда-то вдаль.

— Егор Кузьмич, Александр Фролович, будьте добры…

— Ясненько, — отозвался брат за нас двоих, подхватывая со стола шахматную доску, — будем.

Спрятавшись в спаленке с пистолетами "Маузера" наготове, ждём. Условный стук, проверка…

— … свои!

— … подстрелили двойника, — рассказывал агент "Сергей… не надо меня по отчеству", сдерживая возбуждение.

— Не части, — перебил его Александр Яковлевич, показывая глазами на нас.

— А… да, — закивал тот, — Мы заранее слили информацию по вам, но…

Сергей поднял палец.

— … всем подозреваемым хоть по чуть, но разную.

— Эт правильно, — одобрил Санька, хищно скаля зубы, — ну… дальше?

— В порт приехали загодя, — продолжил Сергей, — но немножечко…

Он замялся, подбирая слова.

— … распиздяисто, во!

По нашим лицам пробежали усмешки, а парень развёл руками — дескать, не его слова… не обессудьте.