Диссидент

Войдя в гостиную, я некоторое время покрутился вокруг стола, стоявшего в центре, «ментально» избавляясь от дел и мыслей первой половины дня, а затем направился в свою комнату, которую занимал с детства.

Там я опустился в кресло, развязал и бросил на пол шейный платок, пододвинул пепельницу, стоящую на столике красного дерева, и достал сигары из внутреннего кармана камзола.

– Какие будут распоряжения, сэр? – спросил Кеннет, вошедший следом.

– Включи, будь так добр, фильтры, – ответил я, прикурил сигару, выдохнул густое облако табачного дыма, и продолжил: – После сигары, я бы перекусил что-нибудь. А затем мне нужен лёгкий костюм, поеду к Каю.

– Будет исполнено, сэр, – ответил Кеннет, «недовольно» поджал губы и вышел из комнаты…

Кеннет служил нашей семье третье поколение. Он робот, наделённый искусственным интеллектом. Из чего состоит «мозг» Кеннета я не знаю, удовлетворившись объяснениями отца. На мой вопрос об этом отец тогда популярно пояснил, что это какой-то «сплав» электроники и биологических «элементов», позволявших не только логически мыслить, но и «понимать» человеческие чувства хотя бы в их примитивном восприятии и осознании. Кеннет постоянно учился и пытался понять, основываясь на своих «логических алгоритмах», что же это за нелогичное существо человек, соединяющее в себе рациональное и иррациональное?.. Как-то, в детстве, я услышал часть разговора между отцом и Кеннетом. Отец тогда пояснял Кеннету, что при анализе чувств человека нельзя применять законы логического мышления в полной мере, поскольку последствия выражения чувств человека, то есть его поступки, могут быть как логичными, так и не логичными. Поэтому эти поступки нужно дифференцировать на отдельные элементы, а уже затем формировать алгоритмы последствий проявляемого чувства…

Я плохо в этом разбираюсь, но тогда же отец добавил, что человек, создав «эрзац» интеллект, в очередной раз попытался «механизировать» что-то, что будет познавать и работать за него… По большому счёту – это проявление страха и лени… Страха, возникшего на фоне вопроса, на который человек не способен ответить: «Кто ты?»… Ведь гораздо проще препарировать лягушку, причиняя ей боль, чем испытывать муки, познавая себя… И возведённой в ранг промышленного прогресса лени, подбадриваемой высокомерием и гордыней… Человек не задумывается об этом. Но ведь никто не гарантирует, что однажды чей-то иной «мозг» отнесётся к человеку как к подопытной лягушке…

Я улыбнулся, вспомнив недовольство Кеннета, поскольку большинство визитов к Каю оканчивались, в лучшем случае, алкогольным излишеством, а в худшем – безобразиями, которые мы устраивали. Бывало, что безобразия «выплёскивались» за пределы дома Кая, попадая в скандальные колонки жёлтых газетёнок. Но с возрастом, а также по причине грозных увещеваний «высоких персон», к нам пришло понимание, что всё, что мы делаем – подростковая глупость…

Я докурил сигару, раздавил окурок в пепельнице и разделся, бросив одежду на кровать. Оставшись в одних трусах, я подхватил халат, аккуратно сложенный и лежавший на постели, надел его, и, пройдя через гостиную, вошёл в столовую, где на столе меня дожидался «лёгкий перекус»: куриный бульон, от которого поднимался аромат настоящего куриного мяса, и гора дымящихся бараньих рёбрышек. Во мне проснулся аппетит, а рот наполнился слюной и, глотая её, я спросил:

– Это лёгкий перекус?

– Сэр, – с несколько укоризненным тоном произнёс Кеннет, – поскольку вы сообщили, что сегодняшний вечер решили посвятить посещению Его Величества, то, основываясь на опыте предыдущих встреч с венценосным братом, я взял на себя смелость предугадать и предотвратить хотя бы часть негативных последствий данного визита. Опыт ваших предыдущих визитов говорит о следующем: в сорока одном проценте случаев вы возвращались домой с физическими травмами и алкогольной интоксикацией, в девяти процентах вам пришлось проводить очищение крови от наркотических веществ. А почти во всех остальных случаях – это была только алкогольная интоксикация. И только однажды вы вернулись домой без негативных последствий и в добром здравии. – Кеннет, словно профессор на университетской кафедре, устремил указательный палец вверх и резюмировал: – Таким образом, уровень алкогольной интоксикации может быть снижен обильной и жирной пищей, – затем дворецкий «недоуменно» посмотрел на меня, и задал риторический вопрос: – Сэр, я до сих пор не могу понять: в чём смысл добровольной интоксикации?

Я засмеялся и чуть не подавился. Монолог Кеннета, «двигался» в сторону диалога двух «разно планетных» существ, которые никогда не смогут познать друг друга. И, следовательно, никогда не установят устойчивую связь между собой, дабы сосуществовать мирно к взаимной выгоде. Единственная выгода от взаимодействия таких существ может быть только в одном – нейтральное сосуществование в целях взаимного изучения того, что поддаётся изучению…