Дитя Афины

Гневную тираду Персея встретили молчанием, что только больше его разозлило. За годы мальчик вырос, но дом на острове Сериф, где он жил, всегда был достаточно просторным. В этом доме он всегда находил место петь, играть или потрошить рыбу, которую ловил с Диктисом на лодке. Однако в этот день стены сузились, словно подталкивая Персея ближе к тем, от кого он хотел отодвинуться подальше.

– Персей, мой мальчик, царь ничего для меня не значит, а я – для него, – после долгого молчания сказал наконец Диктис. – Да, мы родственники по крови, но ты и твоя мать для меня больше семья, чем он когда-либо был или будет.

Ответ не слишком удовлетворил Персея, потому он повернулся к матери:

– Матушка, ты знала? Ты тоже была причастна к этой тайне?

– Нет, пока не сказала Диктису, что меня известили о заинтересованности царя.

– Тогда почему ты не злишься? Почему? Человек, под чьей крышей ты живешь, лгал тебе, а ты не гневаешься?

Даная склонила голову и нахмурилась:

– Ты хочешь, чтобы я рассердилась? Как? – спросила она. – Как я могу гневаться на Диктиса, ведь он подобрал на берегу двух чуть не утонувших детей, одному из которых было всего несколько дней, и дал им новую жизнь? Как сердиться мне на Климену, что растила моего ребенка как собственного и была мне вместо матери? – Персей скривился, поняв, что она не на его стороне, но Даная еще не закончила. – Ты хочешь, чтобы я усомнилась в тех, кто никогда не сомневался во мне. Или в тебе. Доверие не требует ответов, Персей. Доверие требует принятия.

Персей поджал губы, все еще смотря рассерженно.

– Но мы только сейчас узнали, что Диктис – брат царя.

– А я царская дочь. А ты внук. Диктис никогда тебе не лгал. Он никогда не выпытывал, какие ужасы случились со мной в прошлом, и я никогда не ожидала таких рассказов от него самого. Мы можем жить так, как живем, именно благодаря ему, Персей. Не учила я тебя вести себя так непочтительно.

Персей скрестил руки на груди.

– Этому не бывать. Ты ни за что не выйдешь замуж за Полидекта.

– Персей, пожалуйста, он просто хочет со мной встретиться.

– Он попытается заявить на тебя свои права. Я знаю, что так будет, матушка. Я это чувствую.

– Персей, не надо переживать о будущем, которое может никогда не наступить.

Он понял, что тратит время даром. Это было все равно что разговаривать со стариками, что сидят, скрестив ноги, у гавани, одурманенные вином, и болтают о том, как сражались с Аресом в юности. Спокойствие матери только сильнее рассердило Персея, и тогда он обратил свой гнев на Диктиса.

– Так скажи же, «отец, который никогда не лгал», каким мужем стал бы великий царь Полидект для моей матери? Справедливым? Достойным? Будет он таким же, как ты, и никогда не поднимет на нее руку? Ответь, Диктис. Что этот брак принесет моей матери? Какое царь имеет право являться сюда и требовать любую женщину, какую пожелает?

Старик переводил взгляд с Персея на его мать. Для Персея Диктис был как дуб: сила, текущая от его корней, была невидима, но непоколебима. И все же в угасающем свете дня его листья увяли, а ветви скрючились и загрубели от непогод.

– Я старался изо всех сил ради тебя и твоей матери, Персей. Возможно, это не тот союз, которого я хотел бы для твоей матери, но я не имею власти над Полидектом. Для него я просто ничтожный рыбак, несмотря на кровное родство. Более того, боюсь, как бы я не сделал хуже, попытавшись как-то повлиять на события.

Персей ушел, все еще кипя от гнева. Его мать выйдет замуж за этого царя? Он этого не допустит. Слухи о скверном нраве Полидекта были старше Персея. Бесчувственный мужлан, который потакал своим порокам с помощью хитрости и унижений. Столько лет Диктис и его жена Климена обманывали Персея? С Клименой он порой делился тем, чего не рассказывал собственной матери! Они предатели, что бы ни говорила мать.

Шагая к берегу, Персей еще больше погружался в боль и гнев. Один за другим он подбирал серые камни и швырял их в серое небо и в серые грохочущие волны. Конечно, как сын бога, он должен положить этому конец. Он сын Зевса. Брат Афины. Разве не ему решать, за кого и когда выйдет замуж его мать? Он схватил еще горсть камней и принялся швырять их все дальше и дальше в море. Любой ценой. Любой ценой он позаботится, чтобы мать была в безопасности. Такая женщина никогда не выйдет замуж за тирана. По крайней мере пока он, Персей, жив.

Глава девятнадцатая

Тревога Персея не уменьшалась. Минуло две луны с тех пор, как он узнал о желании Полидекта жениться на его матери, и трое суток, как он попал в ловушку, расставленную царем. Три дня, как он, обманувшись, обрек себя на смерть, а мать отправил в руки и на ложе к чудовищу. Даже Персей не был так наивен, чтобы на что-то надеяться. Только не сейчас. Особенно после случившегося.

– Пожалуйста, Персей, – на край его кровати присела Климена, – расскажи, что сказал царь? Что он сделал?