Дитя Афины

Не представляя, идет он к выходу или только глубже в пещеру, Персей сделал большой шаг вперед. Вдалеке мелькнул проблеск света, и его сердце пропустило удар. Он поспешно бросился туда, уверенно ступая по неровной земле. Но радовался Персей недолго. Когда он приблизился к источнику света, его желудок ухнул вниз. Вместо выхода из пещеры, на который надеялся, он оказался у костерка тлеющих углей. Персей снова выругался. Как вышло, чтобы на таком маленьком островке был такой лабиринт пещер? Земля вокруг костра была усеяна рыбьими костями и тушками животных, а от земли поднимался запах застарелой мочи. Разбитые горшки со сколотыми краями громоздились у стены, а другие горшки – о содержимом которых Персей не хотел ничего знать – стояли, заполненные доверху, у примитивного очага. На секунду он благословил недостаток света.

– Куда это ты? – снова закудахтали грайи.

– Выход не тут.

– Может, он хочет остаться.

– Скажи нам, сын Зевса, что мы можем для тебя сделать?

Сгорбленные, они ползли следом за ним, как пауки. Опередив очередную засаду всего на несколько секунд, Персей выхватил меч и очертил перед собой дугу, хотя не был уверен, что этот угрожающий жест кто-то видел.

– Да угомонитесь вы!

Старухи завизжали и забились в угол. Прижавшись друг к другу, они хрипели и тяжело дышали.

– Что мы сделали?

– Мы только задали вопрос.

– Мы только хотели посмотреть.

– Я его не видела! Где глаз? Отдай мне глаз, или, клянусь, этот зуб, который у меня во рту, тут же вонзится тебе в зад.

Щеки старух запали. Их чахлые тела были перекручены и вывернуты, а кожу покрывали язвы, распухшие рубцы и сочащийся гной. В полумраке Персей увидел, как что-то переходит из одних рук в другие. Круглое и блестящее – их единственный глаз.

Персей проглотил тошноту, которая накатывала снова и снова. Если боги будут милостивы, его взгляд упадет именно на те вещи, в которых он нуждается. Он мог бы вынести все, что было в пещере, и покончить со старухами прежде, чем те успеют сказать хоть слово. Но в этих развалинах он нашел только еще больше грязи и запустения. Зловоние распространялось волнами. Все еще держа меч наготове, Персей обдумывал, что же дальше. Гермес предупреждал его быть помягче, но как привлечь внимание грай, не применяя силы? Вооружившись всей мощью своего отца, он еще раз попытался получить их внимание и помощь.

– Мое имя Персей, сын Зевса, и я был послан бог…

– А он любит говорить о богах, да?

– Может быть, это он сошел с ума. Вот почему, наверное, он так часто повторяет одно и то же. Дайте мне его увидеть. Я до сих пор его не видела.

Ему не удалось закончить ни единой фразы. Неужели он слишком многого хочет?

– Вы невыносимы!

Громкий клекот эхом разнесся по пещере.

– О-о-о…

– Сын бога знает кое-какие громкие слова.

– Очень громкие слова.

– Я не думаю, что я невыносима. Вы считаете меня невыносимой, сестры?

Его терпение иссякло. Персей перепрыгнул через костер, схватил за запястье ту, что говорила, и оттащил ее от сестер. В мерцании тлеющих углей он приставил меч к ее горлу. Ее полупрозрачная кожа поддалась клинку, и на лезвии появилась капелька крови.

– Если вы не будете слушать меня по собственной воле, так тому и быть. Но вам придется. Я послан Гермесом. Мне благоволит Афина, богиня мудрости и войны. У вас есть вещи, которые нужны мне, чтобы выполнить свое предназначение – избавить мир от горгоны Медузы. Вы расскажете мне все как есть или познаете силу моего гнева.

Его последние слова эхом отразились от стен, и в воздухе пробежал холодок. Наступила тишина. С бешено колотящимся сердцем Персей ждал ответа. Он был рожден героем, напомнил он себе. Теперь старухи тоже это услышали. Тело в его руках напряглось. А через секунду она разразилась смехом.

– О-о-о, он поймал меня. Сестры, он поймал меня!

– Дай мне глаз. Я хочу это видеть.

– Он такой мускулистый! – Старуха начала ощупывать его руки, сжимая и щипая. – Возьми меня в плен, Персей, сын Зевса. Сделай бедную Эйно своей заключенной. Свяжи меня и выпори!

Старуха снова лающе рассмеялась. Две другие тут же присоединились.

– Нет, возьми меня, возьми меня. Она едва может согнуть колени, не упав.

– Возможно, такое ему и нравится. Я с радостью упаду перед тобой на колени, Персей. Знаешь, в отсутствии зубов есть свое преимущество! – Она влажно причмокнула губами.

Персея замутило; он боялся, что больше не выдержит их ужасных намеков, а затем та, которую, как он теперь знал, звали Эйно, сделала кое-что совсем отвратительное: принялась водить руками по ткани на своей груди, прижимаясь к нему и издавая низкие гортанные стоны.

– У нас здесь не так много мужчин. Останься ненадолго.

– Мы стары, но у нас все еще есть потребности.

– Хватит, – отрезал Персей и с отвращением отбросил Эйно к сестрам. Вопреки здравому смыслу, смех только усилился.

– Только посмотри на его лицо! Что за картина. Бьюсь об заклад, он никогда не видел обнаженной женщины.

– Дай мне посмотреть. Дай мне посмотреть! Мне нужен глаз.

– Ты уже видела его. Дай теперь мне. Сейчас моя очередь.