Дитя среди чужих

Он не позволит Генри остаться в доме с Питом и Дженни, как только они уедут. Он возьмет мальчика с собой на сделку, если надо, засунет в багажник, и они все вместе отправятся на место встречи, если проблем не возникнет. Лиам уверен, что сможет убедить в этом Джима, используя аргумент о наличии страховки (или, другими словами, заложника), если дела пойдут наперекосяк и им придется стреляться или еще какая хрень.

Он не позволит Джиму убить мальчика.

Генри будет жить. Закончит школу, поступит в колледж и станет ученым или еще каким-то умником. Может, найдет лекарство от рака.

Но он не умрет за деньги. Не будет убит рукой преступников, которые хотят поразвлечься на старости лет.

Лиам проговаривает в голове, словно молитву: «Я не дам им тебя ранить, Генри».

Встает на колени и мягко кладет руку на плечо Джима. Джим переворачивается и легко открывает глаза, четкие и сфокусированные, будто все же притворялся.

— Ты опоздал, — говорит Джим.

Лиам смотрит на часы. Сейчас 02:14.

— Прости. Я не устал. Думал дать тебе поспать еще часок.

Джим садится и потирает свой лысый шарик.

— К черту это, — переводит он взгляд на Лиама. — Но я рад, что ты не устал.

— Да?

Джим встает на ноги и потягивается, руки тянутся к небу, мышцы и сухожилия натягивают футболку, рябь пробегает под кожей обнаженных рук и шеи. Лиам поражается, насколько массивен этот мужик, сколько в нем силы, и неловко отводит взгляд. Старое знакомое покалывание страха пробегает по внутренностям.

— Да, бро, — говорит Джим, протягивая руку за бутылкой воды. — Ты и я? Нам надо переговорить.

— Ладно.

— Давай обойдем периметр, а потом ты немного поспишь.

— Ты уверен, что это…

— Всего на пару минут, чувак. Ни хрена не случится, и мы далеко не уйдем.

Лиам не настаивает. Он знает, что Джим все равно настоял бы на своем, поэтому терпеливо ждет, пока Джим зашнурует ботинки, а затем следует за ним к входной двери.

Ночь холодная, но Лиам сразу же испытывает облегчение от того, что Джим хочет поговорить на улице, а не в доме. Здесь свежо, и запах леса — это приятная перемена после бесконечной вони собственного и других тел. Он и не подозревал, насколько привык к вонючему дому — немытая кожа, плесень и дым, казалось, исходили не только от людей, но и от полов и стен. Зловоние открытой могилы, доносившееся из подвала, было еще одним нежелательным слоем, который Лиам был рад на время снять.

Мысли о подвале вызывают образ разлагающегося тела, которое им пришлось выбросить, и странного кокона, который может быть ключом к поехавшим событиям последних двадцати четырех часов.

Та штука, которую вы нашли? В подвале? У нее есть мама. Я называю это малышом, а другую матерью.

Лиам вздрагивает, пытаясь списать это на холод.

Джим идет на полшага впереди.

— Давай прогуляемся, убедимся, что наша подружка не бегает на крыше или поблизости. Кроме того, я хочу проверить машины.

— Машины?

Джим пожимает плечами и больше ничего не говорит, пока они топают по высокой траве, дом не излучает свет, луна — всего лишь тусклый ноготь, цепляющийся за край дымчатого облака, окружающие деревья — безмолвная темная армия.

— Вы с Генри много разговаривали, — наконец начинает Джим, и Лиам вздыхает. Он ненавидит чувствовать себя таким беззащитным. Одно дело, когда Генри копается в его мыслях, вытаскивая личные воспоминания, как карты из колоды, но думать, что он настолько же очевиден для Джима, вызывает беспокойство. Это даже опасно.

— Да, — отзывается мужчина, решив не заглатывать наживку. Если Джиму было что сказать, то пусть, мать твою, говорит. Лиам не собирался защищаться без прямого нападения.

Они подходят к сараю. Джим открывает одну из больших дверей. Петли тихонько поскрипывают. За дальними деревьями ухает сова, действуя на измотанные нервы Лиама.

— Что мы здесь делаем, Джим?

Но Джим игнорирует вопрос, вместо этого молча изучая две машины — коричневый «дастер» и универсал «пинто». Мужчина лезет в карман своих брюк-карго и включает маленький фонарик в металлическом корпусе. В сарае кромешная тьма, если не считать луча, исходящего от сомкнутой руки Джима. Он подходит к водительской дверце «пинто», открывает и засовывает руку внутрь. Лиам слышит звук открывающегося капота, хоть и не видит ни его, ни что-либо еще.

— У каждого есть секреты, чувак, — говорит Джим угрюмым тоном, который настораживает Лиама. — Я пытаюсь добиться, чтобы нам заплатили. Потратил полгода, мать твою, чтобы все подготовить и распланировать, а вы все как хренова кучка детей. Испуганные маленькие мальчики и девочки.

Джим поднимает капот «пинто» и зажигает там свет. Свободной рукой он начинает копаться в сердце маленького двигателя.

— Итак, что я хочу узнать от тебя, брат мой…