Дюна. В Королевстве. Четвертая Книга

Наступило воскресенье, а с ним усилилось мое волнение. На 14:00 намечался обед, а я по-прежнему не имела понятия, что меня ожидает. С наставницей я прошла азы этикета за столом, обедая вместе с ней в одном из ресторанов на выездной лекции, но урок был на удивление немногословным. Эмма ничему меня не учила и никак не комментировала мое поведение. Лишь посматривала, как я ем, держу приборы и веду себя за столом, отчего мне было сложно сосредоточится и спокойно поесть. В конце она выдала “для семейного неформального обеда вы ведете себя приемлемо”, и я поняла, что настоящие премудрости королевского протокола еще впереди.

Также, благодаря наставнице, я косвенно ознакомилась со всеми родственниками Генри, теперь знала, где они живут и чем занимаются, и формально была подготовлена к обеду. Но человеческий фактор никто не отменял, и я, все еще питая надежду понравиться королеве-матери, волновалась.

Еще в пятницу, после нашей с Эммой выездной лекции, я решила пробежаться по магазинам и купить что-нибудь особенное на семейный ужин. Финансы позволяли — работала не только моя швейцарская кредитка, но, как оказалось, на моем новом телефоне была активирована еще одна карта с бельгийским номером счета. Тем не менее, деньги я не транжирила и купила всего один наряд известного бренда. При выборе я руководствовалась тремя принципами — элегантность, женственность и простота. Быть скромной, но не синим чулком. Не раздражать мать Генри, но при этом понравиться ее сыну.

Однако, платье я покупала зря. Как оказалось, мне был выделен не только личный секретарь и наставница, но также стилист и бьюти-специалист королевского двора, которые, собственно, в первой половине дня меня и готовили к семейному обеду. Об их приходе меня уведомила наставница в субботу, и я не была удивлена, когда в девять утра на пороге моего дома появилась Эмма, а с ней целый легион. Дама лет сорока, которая принесла три платья, аксессуары и духи на выбор, а следом за ней бьюти-специалист с помощницами, которые не только сделали мне аккуратную укладку, но и привели мои руки и ступни в порядок по стандартам этикета — никаких длинных ногтей и ярких цветов. Собственно, работая в Женеве, я придерживалась нюдовых оттенков и минимума украшений, поэтому быстро адаптировалась.

Что нельзя было сказать о новых нарядах. Несмотря на мой строгий женевский стиль, костюмы, которые принесла стилист, казались немного не по возрасту. Они были безупречны, дорогих брендов, но чувствовала я себя в них как минимум лет на пятнадцать старше и выглядела так же. Скорее всего, стилист старалась угодить королеве-матери и Эмме, и мое мнение здесь никого не интересовало. Что касается вкусов Генри, то я понятия не имела, понравится ли ему мой новый облик.

«Дюнина, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Таковы требования двора, и не тебе их отменять…» — вздохнула я, рассматривая себя в элегантном костюме знаменитого бренда. Короткий жакет Шанель сидел, как влитой, что говорило о наметанном глазе стилиста, юбка была строго по колено, а шелковая блуза наглухо застегнута на все пуговицы.

Внезапно на тумбочке подал голос мой смарт, выданный мне в свое время Генри, и я поторопилась из гардеробной.

“Я заеду за тобой через десять минут”, - пришло сообщение от Генри, и мое сердце вновь учащенно забилось. Я знала, что мать Генри после смерти мужа переехала к сыну и жила в небольшом замке, находившимся на территории усадьбы. В противоположной стороне от моего гостевого дома.

Но нервозности добавлял еще один немаловажный момент. После нашей с Генри ночи прошло четыре дня, я рассчитывала, что до воскресенья он появится, но создавалось ощущение, будто Генри забыл о моем существовании.

Иногда я заходила на официальный королевский сайт, где анонсировались все мероприятия, и немного успокаивалась. Будни короля был расписаны — то он на встрече с работниками металлургического завода в пригороде Антверпена, то он на благотворительном мероприятии, организованном Льежским государственным университетом.

“И все-то ты в трудах, великий государь…” — вновь приходила ирония на помощь моей нервной системе, но я понимала, что это всего лишь отговорка. Мероприятия проходили в дневное время, а вот чем Генри был занят по вечерам, был большой вопрос.

“Мог бы и рассказать чуть больше о своей семье сам. Неужели ему все равно, как я буду себя вести… а вдруг я допущу оплошность и опозорю не только себя, но и его”, - сердилась я, но тут же вспоминала его “ты справишься, королева”, и эти слова наводили меня на странную мысль. Казалось, он специально дистанцировался от меня, чтобы проверить меня на выносливость.

Несколько раз я порывалась позвонить, но каждый раз отказывалась от этой идеи. Что-то останавливало. Вернее, я догадывалась, что именно. Мне казалось, что если я позвоню и выскажу свои тревоги и страхи, это будет проявлением слабости. Я должна была с ними справиться сама и тем самым пройти очередной королевский тест.