Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси

Но Алексий и князь Дмитрий нашли ещё одного посла, необычного. Попросили отправиться к Борису игумена (то есть настоятеля) лесного Троицкого монастыря, Сергия Радонежского. Он был очень скромным человеком. Носил простую монашескую рясу из грубого холста – старенькую, со многими заплатками. Всегда ходил только пешком, с простеньким деревянным посохом. Батюшка Сергий согласился. Зашагал в Нижний Новгород. Один, без всякой свиты. Хотя в народе о нём уже шла слава, как о великом чудотворце. Однажды даже мёртвого мальчика воскресил! Кто узнавал, что идёт святой Сергий, сбегались из ближайших деревень. На дороге пристраивались к нему на ходу. Просили советов, помощи в каких-то делах. Он, не останавливаясь, отвечал на вопросы. Благословлял просивших, обещал помолиться за них.

В Нижнем Новгороде Борису доложили – его хочет видеть новый посланец от митрополита. Какой-то монах в бедной одежде, пришёл пешком. Князь увидел его и даже слушать не захотел. К нему недавно вон какие важные церковники приезжали. В расшитых ризах, с золотыми крестами. Велел Сергию убираться, пока цел. А монах не спорил, не ругался. Посмотрел ясными глазами на напыщенного Бориса, поклонился и вышел.

Но вскоре прибежали слуги. Рассказали: Сергий Радонежский ходит по городу и закрывает храмы. Идёт от одного к другому, приказывает прекращать службы и запирать двери. А люди много слышали о нём. Уже знали, что это святой. Противиться ему никто не осмеливался. Ужасались, рыдали, а исполняли… Борис не мог понять, что происходит. Какая же власть, какая сила явилась в Нижний Новгород? Куда более могущественная, чем его княжеская власть!

И в это же время прискакал гонец, привёз другую новость. Брат Дмитрий-Фома выступил с суздальским ополчением, а московский Дмитрий дал ему свой личный, великокняжеский полк. Недавние враги оказались вместе! Что же было делать, отбиваться от них? Но как и с кем отбиваться – все жители были в панике, что святой Сергий отлучил их от Церкви! Борис заметался. Пока не поздно, выехал навстречу брату. Сказал, что хочет мириться. Дмитрий-Фома согласился, великий князь тоже. Борису оставили его прежнее удельное княжество, Городец. Междоусобица закончилась без боя, без крови. Всегда бы так!

А митрополит задумал стереть остатки былой вражды между москвичами и суздальцами. Дмитрию Ивановичу исполнилось 16 лет. В то время считалось – уже взрослый. У Дмитрия-Фомы подросла дочка Евдокия. Почему бы им не пожениться? Две части ещё не всей Руси, а Владимирского великого княжества роднились, связывались между собой. В старину невесту молодому человеку выбирали родители. Юный государь был сиротой, и отца ему заменил Алексий. Дмитрию его предложение понравилось. Да и суздальский князь оценил – разве найдёшь лучшего жениха?

Хотя прямо перед свадьбой произошло ещё одно бедствие. В русских городах часто случались пожары. Ведь все дома, заборы, сараи были деревянными. И улицы устилали деревянными мостовыми, чтобы грязи не было. Красиво, удобно, дёшево. Но если загорится, потушить очень трудно. А на этот раз Москву охватил особенно большой пожар. Летопись горевала, что «город весь без остатка погорел». Было немало погибших, у других пламя уничтожило всё имущество.

Но это, по крайней мере, была не чума. С такой бедой умели справляться. Русские люди были умелыми, на все руки. И князь в таких случаях помогал пострадавшим. Выделял продукты, деньги. В лесах стучали топоры. Скрипели и падали деревья. От коры и сучьев очищались брёвна. На месте сгоревших домов быстро возводились новые. Но свадьбу Дмитрия и Евдокии пришлось справлять не в Москве, а в Коломне. Во втором по величине городе Московского княжества.

А государь и митрополит задумали даже из пожара извлечь кое-что полезное. От огня опять досталось стенам Кремля – прогорели, осыпались. Дмитрий посовещался с Алексием, с боярами и приказал не ремонтировать крепость. Доломать и строить новую, каменную. Когда-то на Руси было обычным защищать большие города каменными стенами. Но под властью Орды их возводили лишь в западных областях – в Новгородской, Псковской землях. Там и денег было больше, и опытные мастера остались.

Москва до сих пор ещё не могла себе позволить каменных стен. Даже Калита строил из камня главные храмы, а Кремль – деревянный. Каменный обошёлся бы слишком дорого. И хан сразу бы призвал к ответу. От кого хочешь обороняться? Что замышляешь? И на какие деньги строишь? Значит, у тебя появились лишние? Давай-ка я тебе увеличу дань. Вот и получилось, что Москва – столица, а Кремль – взглянуть стыдно. Если враг нахлынет, сколько продержатся инвалидные укрепления?

Но сейчас можно было не опасаться, как к этому отнесутся ханы, дерущиеся между собой. Вон и Борис хотел строить каменные стены в Нижнем Новгороде, только не успел. А чем мы хуже? Московское правительство было себе на уме. Признало власть Мамая и его хана Авдулы, но… дань платить перестало. Совсем. Ханов стало много, ну и выясняйте, кто из вас законный. А нам не к спеху, подождём. Вот так и деньги появились на большое строительство.