Читаем Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси полностью

Рать двинулась за Оку, в густые леса. Здесь жили племена мордвы. Расспрашивали мордовцев, но они пожимали плечами: никого не видели. Воеводы и воины рассуждали: значит, и не было никаких татар. Стояло лето, жарища. Ратники снимали тяжёлые доспехи, сгрузили на телеги. Снимали и кафтаны с рубахами, подставляя ветерку вспотевшие тела. Наконечники копий в походе носили в специальных сумках – чтобы не ржавели, чтоб своих случайно не зацепить и не поранить. Их насаживали на древки, когда готовились к встрече с противником. Сейчас этого делать не стали. Насадишь – потом опять снимать. Так и оставили в сумках.

2 августа 1377 года дошагали до реки Пьяны, переправились. На берегу были живописные поляны. Расположились на отдых. Разожгли костры. От котлов вкусно запахло едой. В соседних мордовских селениях набрали вдосталь хмельного мёда. Над лагерем зазвучали весёлые песни. Всегда бы так воевать!.. Хотя из чащи за ратниками наблюдали сотни глаз. Арапша был умелым и хитрым командиром. Он сговорился с князьками мордовских племён – хотите круто пограбить русских? Те согласились. Провели татар через леса звериными тропами, которые знали только местные жители. Княжеские воины поели. Напились медовухи и легли подремать. Но заросли и кусты внезапно ожили. На разомлевших людей посыпались стрелы. С разных сторон с криками выкатилась конница. Рубила безоружных, ошалевших. Они кинулись к реке. Прыгали в воду, тонули. Погиб и начальник, князь Иван Дмитриевич.

Ордынцы с мордвой перебили множество русских, остальных набрали в плен. А потом стремительно ринулись к Нижнему Новгороду. Там воинов не осталось! Городской полк бесславно полёг на берегах Пьяны. Дмитрий-Фома объявил жителям: спасайтесь, как можете. Сам ускакал в Суздаль. Люди набивались в лодки, отчаливали куда глаза глядят. Арапша ворвался в Нижний Новгород. Татары грабили два дня. Что не сумели забрать, подожгли. С огромными вереницами пленных, обозами чужого добра, стадами угнанного скота повернули назад, в степи.

А Мамай в это же время выслал второе войско, на Рязань. Князю Олегу надоело убегать и прятаться. Он попытался защитить свою столицу. Но куда уж защитить! В бою князь получил несколько ран. Еле-еле вырвался из осаждённого города. Татары уже в который раз опустошили Рязань и её окрестности. Русь была ошеломлена. Только-только вздохнула свободно! Казалось, что наконец-то кончилась ордынская напасть. И снова кровь, пожары, смерть, рабство…

Первым пришёл в себя Борис Городецкий. К нему в Городец прибежали и приплыли на лодках спасающиеся люди из Нижнего Новгорода. Князь собрал из них отряды, вооружил чем мог. Поднял свою дружину. Арапша с ордынцами ушёл, а банды мордвы увлеклись грабежами. Набрали много добычи, возвращались домой медленно. Борис со своими ополченцами догнал их на том же месте, на Пьяне. Налетели, истребляли. Толпы грабителей потонули точно так же, как недавно русские.

Великий князь Дмитрий сперва выслал полки на Оку. Прикрыл границу от татар, разорявших Рязанщину. Когда ордынцы удалились, государь связался с Дмитрием-Фомой и Борисом Городецким. Договорились, что мордву надо проучить. Отбить у неё охоту помогать татарам, делить с ними кровавую добычу. Поход назначили зимой. Его снова возглавил Борис. К нему пришли суздальский и московский полки. Двинулись на мордовские земли. Наказывали сурово. От попавшихся на пути селений оставались угли и пепел. Особо разыскивали и карали тех князьков и старейшин, которые сговаривались с Арапшой, водили на Русь мордовские отряды. Освободили немало своих пленных. Повели в неволю пойманных мордовцев. Как вы нам – так и мы вам. Запоминайте – татары пришли и ушли, а русские рядом. Нужно ли вам с нами ссориться?

Но в общем-то гордиться было нечем. Кого победили? Отсталые лесные племена. А воины Мамая в это время жрали мясо рязанских и нижегородских коров. Пересчитывали деньги от продажи русских женщин и детишек. Были довольны – хорошо провели лето! От Мамая они слышали приятные новости: скоро их опять пошлют на Русь. Властителя Орды к этому подталкивали и могущественные купцы. Мы уже рассказывали, что торговые дороги изменились. Теперь китайский шёлк, фарфор, индийские пряности и драгоценности везли через державу Тамерлана. У ордынских и генуэзских богачей прибыли очень уменьшились. Но вместо них можно было получить другие доходы. Даже гораздо больше. Если сломить и раздавить Московскую Русь. Получить те самые монополии, которые обещал им Вельяминов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русская история (Родина)

Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию
Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию

Четыреста с лишним лет назад казалось, что Россия уже погибла. Началась Смута — народ разделился и дрался в междоусобицах. Уже не было ни царя, ни правительства, ни армии. Со всех сторон хлынули враги. Поляки захватили Москву, шведы Новгород, с юга нападал крымский хан. Спасли страну Дмитрий Пожарский, Кузьма Минин и другие герои — патриарх Гермоген, Михаил Скопин-Шуйский, Прокопий Ляпунов, Дмитрий Трубецкой, святой Иринарх Затворник и многие безвестные воины, священники, простые люди. Заново объединили русский народ, выгнали захватчиков. Сами выбрали царя и возродили государство.Об этих событиях рассказывает новая книга известного писателя-историка Валерия Шамбарова. Она специально написана простым и доступным языком, чтобы понять её мог любой школьник. Книга станет настоящим подарком и для детей, и для их родителей. Для всех, кто любит Россию, хочет знать её героическую и увлекательную историю.

Валерий Евгеньевич Шамбаров

Биографии и Мемуары / История / Документальное
Русский Гамлет. Трагическая история Павла I
Русский Гамлет. Трагическая история Павла I

Одна из самых трагических страниц русской истории — взаимоотношения между императрицей Екатериной II и ее единственным сыном Павлом, который, вопреки желанию матери, пришел к власти после ее смерти. Но недолго ему пришлось царствовать (1796–1801), и его государственные реформы вызвали гнев и возмущение правящей элиты. Павла одни называли Русским Гамлетом, другие первым и единственным антидворянским царем, третьи — сумасшедшим маньяком. О трагической судьбе этой незаурядной личности историки в России молчали более ста лет после цареубийства. Но и позже, в XX веке, о деятельности императора Павла I говорили крайне однобоко, более полагаясь на легенды, чем на исторические факты.В книге Михаила Вострышева, основанной на подлинных фактах, дается многогранный портрет самого загадочного русского императора, не понятого ни современниками, ни потомками.

Михаил Иванович Вострышев

Биографии и Мемуары
Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора
Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора

Книга, которую вы прочтете, уникальна: в ней собраны воспоминания о жизни, характере, привычках русских царей от Петра I до Александра II, кроме того, здесь же содержится рассказ о некоторых значимых событиях в годы их правления.В первой части вы найдете воспоминания Ивана Брыкина, прожившего 115 лет (1706 – 1821), восемьдесят из которых он был смотрителем царской усадьбы под Москвой, где видел всех российских императоров, правивших в XVIII – начале XIX веков. Во второй части сможете прочитать рассказ А.Г. Орлова о Екатерине II и похищении княжны Таракановой. В третьей части – воспоминания, собранные из писем П.Я. Чаадаева, об эпохе Александра I, о войне 1812 года и тайных обществах в России. В четвертой части вашему вниманию предлагается документальная повесть историка Т.Р. Свиридова о Николае I.Книга снабжена большим количеством иллюстраций, что делает повествование особенно интересным.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Иван Михайлович Снегирев , Иван Михайлович Снегирёв , Иван Саввич Брыкин , Тимофей Романович Свиридов

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное