Дневник, 1893–1909

26 мая. Воскресенье. В Соляном городке. Заседание комитета Музея прикладных знаний. Председательствует Петров, председатель Технического общества. Рассматривается отчет за 1901 год и смета на 1902 по содержанию здания Соляного городка в тех частях, в коих помещается Техническое общество, Педагогический и Кустарный музеи. Обсуждается бумага, полученная от министра земледелия Ермолова, с просьбой А. Н. Нарышкиной об отдаче ей для устройства лавки, могущей продавать произведения кустарей в том самом помещении, которое должно быть отдано нашему Рисовальному училищу. Убеждаю комитет отказать, и редактируется журнал довольно убедительный.

27 мая. Понедельник. В общем собрании многочисленные разногласия, особливо по представлениям Дурново об измышлениях совещания о дворянских нуждах. Почти все сводится к нулю.

Внесенное по настоянию великого князя Александра Михайловича дело об учреждении Комитета по торговому мореплаванию. За последнее время учрежден в составе Министерства финансов Совет торгового мореплавания, отдел мореплавания, а теперь Александр Михайлович хочет забрать в свои руки как председатель комитета дело, не лишенное возможности барышей для людей, к нему прикасающихся. Присутствие Соединенных департаментов единогласно отвергло это представление, и товарищ министра финансов остался при своем мнении один. В общем собрании Витте предлагает возвратить ему это дело для переработки, но признав в принципе пользу учреждения Комитета. Сабуров в качестве представителя Соединенного присутствия отвергает это предложение. Сольский, Фриш, Чихачев стараются придумать «редакции», могущие понравиться великому князю — председателю, который под гнетом своего сына откладывает доклад дела до субботы. Тяжкое впечатление! Бедный совет!

28 мая. Вторник. Из вполне достоверного источника: Государь всецело под влиянием и обаянием вызванного из Лиона, именующего себя оккультистом некоего Филиппа. Этот проходимец познакомился во Франции с Милицей и Анастасией Николаевнами Черногорскими, состоящими в замужестве за великим князем Петром Николаевичем и принцем Лейхтенбергским Георгием Максимилиановичем. По их внушению Филипп вызван был в Петербург, представлен Государю, начал вызывать ему духов и прежде всего тень его отца Александра III, который диктует своему сыну приказания относительно того, как следует управлять нашим бедным Отечеством. Относительно Филиппа были собраны нашими полицейскими агентами сведения. Оказалось, что его во Франции преследуют за неблаговидные проступки: обман, биржевую не совсем честную игру и т. п. Сведения эти были представлены Сипягину, который возвратил их представлявшему их агенту со словами: «Я никогда ничего от Вас не получал и ничего не знаю». Тогда сведения эти были представлены Государю, как кажется, чрез Гессе. Государь, прочитав их, бросил бумаги на пол и стал топтать ногами. Решено было дать Филиппу чин действительного статского советника и диплом доктора медицины, о чем и дано было повеление Куропаткину, согласно сему представившему требуемый диплом.

Кроме вызывания духов и вообще спиритизма Филипп занимается здоровьем императрицы, заявив, что он может обеспечить рождение сына, если не на этот раз, то непременно на следующий. Руководясь исключительно сообщениями, назиданиями этого авантюриста, Государь ни с кем более ни о чем не советуется, а дает только приказания, им импровизированные, без предварительного обсуждении и согласования с обстоятельствами, с потребностями, с целями сколько-нибудь обдуманными. Не говоря о сотнях тысяч рублей, кои разлетаются во все стороны, министр финансов получил приказание назначить князю Черногорскому пенсию в три миллиона, которую ему на этот раз удалось свести на двести пятьдесят тысяч руб.

В поддакиваниях и науськиваниях в смысле ни с кем и ни с чем не согласованного произвольничания не было надобности в таких негодяях, как Сипягин, Мещерский и Филипп. Уже и без них юный император был падок на самообольстительное самовластие. Вот резкие примеры его на эту тему выходок.