Дневник, 1893–1909

20 апреля. Вторник. К училищному завтраку приезжает Бобринский и сообщает ужасные вести о поражении нашем при Ялу.[839] Известие это приводит в уныние все петербургское население. Обедают дети и внуки в честь отъезжающего в Манчжурию с поручениями императрица Александры Федоровны моего двоюродного брата Андрея.

21 апреля. Среда. В Государственном совете продолжается рассмотрение законопроекта о мелком кредите.

Вечером у меня несколько товарищей по Государственному совету для выслушания заявляемого мной особого мнения по переселенческому делу.

22 апреля. Четверг. В Совете. Мелкий кредит без всякой будущности, а еще более без всякой современности.

23 апреля. Пятница. По случаю военных несчастий нет приема в Царском Селе, что освобождает нас от тяжелого и бессодержательного путешествия. В клубе великий князь Владимир Александрович рассказывает, что Государь был прошлую ночь на охоте и убил 6 глухарей[840].

24 апреля. Суббота. В Департаменте законов. Вследствие поданного мной особого мнения слушается вновь проект переселенческого закона. Мнение мое принимается единогласно, а первоначальный проект отвергается столь же единогласно. Приехавший опровергать меня Плеве отступает пред моим мотивированным заявлением, что практикуемая и предлагаемая проектом бесконечная раздача земли крестьянам имеет последствием ослабление, а не усовершенствование их труда, и что в конце концов подобная политика должна принести к ниспровержению всего общественного и государственного строя.

25 апреля. Воскресенье. Все утро в изучении дел Государственного совета при помощи Красовского. Никаких новых известий с театра войны, по счастью, не получено.

Май

31 мая. Понедельник. Последнее заседание общего собрания Государственного совета. В числе объявляемых Совету высочайших резолюции обращает общее внимание резолюция, положенная Государем на мнении по делу об учреждении какой-то сельскохозяйственной школы. Согласно представлению Ермолова, Государственный совет дает преимущества и чиновные отличия людям, в этой школе курс окончившим. Государь написал приблизительно следующее: «Зачем это делать? По моему мнению, никакие учебные заведения не должны давать чинов или вообще каких бы то ни было преимуществ, а ограничиваться выдачей дипломов на ученые степени. Согласно с сим, мной преподаны указания министру народного просвещения». Из числа докладываемых дел большие прения возбуждает лишь представление министров юстиции и внутренних дел о передаче судебным местам дел о государственных преступлениях. В последние годы число таких дел, оканчиваемых соглашением этих двух министров и утверждаемых Государем, достигло огромных размеров. Административно высланных таким порядком было до пяти тысяч человек, из коих в Сибирь — девятьсот. При обсуждении нового проекта закона произошло разногласие по двум вопросам: 1) о рассмотрении менее важных дел в окружных судах, а не в судебных палатах. Такое предложение было сделано в департаменте графом Паленом и принято большинством; 2) о сохранении гласности для таких дел, что было опять заявлено графом Паленом и принято меньшинством.

В общем собрании последовали единогласные заключения: по первому вопросу против большинства, а по второму — согласно с меньшинством. В этом же заседании прочитана государственным секретарем от Государя благодарность Сольскому за умелое и успешное председательствование в истекшую сессию. Сольский, в свою очередь, благодарит членов, своими трудами и содействием доставивших ему монаршую благодарность.

Обедают перед всеобщим отъездом из Петербурга дети и внучата.

Июнь

1 июня. Вторник. Обычный училищный завтрак. Заехав проститься с дочерью Бобринской, нахожу у нее князя Орбемани, назначенного командиром вновь образованной на Кавказе кавалерийской бригады. Он рассказывает, что три кавказских уроженца зарезались с отчаянья потому, что для них уже не было вакансий в вновь сформированных полках.

Вечером в 9 часов заседание Финансового комитета у Сольского. Коковцов докладывает свой проект о выпуске на сто пятьдесят миллионов рублей билетов Государственного казначейства. Разумеется, ничего иного сделать нельзя ввиду крайней надобности денег на военные потребности.

Коковцов жалуется на непомерные военные расходы, превосходящие всякое предвиденье; в доказательство приводит две полученные им в последнее время от военного министра бумаги.

В одной Сахаров просит пятнадцать миллионов для неотложной будто бы постройки железной дороги в той территории, которая ныне занята японцами. В другой уведомляет, что в смете расходов до 1 июня вкралась ошибка — забыли внести сумму двадцать миллионов рублей.