Дневник, 1893–1909

18 марта. Суббота. В Департаменте законов с присоединением прочих департаментов докладывается под моим председательством представление Витте о том, чтобы после состоявшегося сложения с крестьян выкупных платежей предоставить каждому желающему требовать выделения в его собственность состоявшего в его владении земельного надела. Витте утверждает, что предлагаемая им мера необходима не только в экономическом, но и политическом отношении, что приведение ее в действие положит предел угрожающим великими бедствиями аграрным беспорядкам. Оппонентами выступают защитники общественного владения: прежде всего П. П. Семенов, бывший секретарь Я. И. Ростовцева, Игнатьев, Стишинский, Горемыкин и прочие. Все они утверждают, что такое дело должно непременно быть предоставлено Думе, где его будут обсуждать сами крестьяне. На это Витте заявляет, что ему хорошо известно, какие элементы войдут в Думу, что массы крестьян, кои туда появятся, будут заняты одной мыслью, одним требованием — получить откуда бы то ни было прибавку земли, что крестьянской массой будут руководить всякие авантюристы, кои, обещав им земные блага, поведут их куда угодно. Вот почему желательно до появления Думы установить возможность независимой, отдельной, личной, единичной поземельной собственности. Большинство [в количестве] двадцати одного против семнадцати настаивают (отказываются?)[881] от рассмотрения внесенного Витте проекта, о чем я весьма сожалею.

Приехавший из Финляндии Герард рассказывает следующее: вызванный три месяца тому назад Государем, он категорически отказался от принятия места финляндского генерал-губернатора, но Государь столь усиленно настаивал, что Герард согласился.

После двухмесячного пребывания в Финляндии Герард приехал в Петербург с представлением о назначении комитета для выработки правил об имеющем собраться Сейме. При этом Герард представил список лиц, долженствовавших составить этот комитет.

Государь оставил список у себя и затем назначил совсем других лиц с председателем Фришем, который был душой тех драконовских постановлений, кои произвели финляндскую смуту. Герард подал просьбу об увольнении от должности генерал-губернатора.

30 марта. Четверг. В 9 часов вечера в Мариинском дворце под председательством Сольского совещание относительно необходимости пополнить Государственный совет новыми членами ввиду предстоящей его реформы. Присутствуют: Витте, Фриш, Чихачев, Голубев, Икскуль и я.

Сольский заявляет мысль о необходимости сохранить хоть часть ныне заседающих в Совете членов, удалив тех, кои неспособны принимать участие в прениях. Для достижения сего предполагается установить, что на каждый год Государь назначает членов присутствующих и членов неприсутствующих, подобно тому как это делается в Сенате. Чихачев заявляет, что он считает установление такого образа действий обидным для членов Совета, кои должны быть назначаемы пожизненно и не должны быть лишаемы участия в занятиях Совета, иначе как по судебному приговору за совершенные ими преступления. На это прочие члены возражают, что назначенные члены Совета должны составлять не только контингент, представляющий элемент уравновешивания либеральной выборной группы, но еще и противодействующую увлечениям Государственной думы силу. Для достижения таких целей должно по возможности привлечь в ряды правительственных членов людей, способных говорить, полемизировать, возражать против заявлений и нападков со стороны и Думы, и правительственных членов. Витте утверждает, что, по его мнению, из теперешних восьмидесяти пяти членов, заседающих в общем собрании, не более пятнадцати способны произносить речи, а потому удаление значительного числа немо заседающих в Совете необходимо. По сделанному им подсчету, из теперешнего состава нельзя сохранить более шестидесяти. Согласно сему, Витте представляет набросанный им список кандидатов. Я заявляю, что, по моему мнению, надо иметь в виду нелишенное некоторого основания распространившееся в обществе обвинение против правительства в том, что преобладание в Государственном совете бюрократического элемента будет парализовать деятельность Государственной думы и что поэтому полезно было бы назначить членов Совета не из чиновников, а из людей, преследовавших другие карьеры и прежде из таких, кои принимают участие в общественном движении последнего времени. Такие люди, по моему мнению, должны быть известны председателю Совета министров.

Витте говорит, что таких людей он не знает.

Голубев обращает внимание на то, что выборы в члены Совета производятся выборщиками, то есть такими лицами, кои могли сами, по мнению общества, попасть в члены Совета. Таких лиц насчитывается восемьдесят два, а потому изучение составляющих эту цифру людей дало бы материал для избрания в члены Совета.