Дневник (1918-1919)

— Нельзя выводить из Украины немецкие войска, пока украинская держава не станет на ноги; лет через 50, когда мы станем совсем культурными людьми, тогда мы уже не будем нуждаться в немцах, а сейчас я хотел бы, чтобы немцы нам и своего принца поставили королем, так он скорее наведет порядок, чем наш гетман. На это Рорбах ответил, что все германские прогрессивные партии будут решительно против, если бы Вильгельм действительно захотел посадить нам короля, потому что немцы не хотят, чтобы на них жаловалась вся Европа.

19 мая

Ходит масса слухов, но все они ненадежные. Говорят, что гетман, не зная каким образом навести порядок, решил податься в отставку, но неизвестно, кому он будет подавать прошение — то ли Эйхгорну, то ли Вильгельму? А на селе, говорят, действительно неспокойно: убивают помещиков и тех хлеборобов, которые ездили на выборы гетмана, жгут панские усадьбы, пасут скот на озимых хлебах, посеянных на панских землях, чтобы не досталось немцам хлеба. Говорят, что немцы, обеспокоенные этими волнениями, думают сменить кабинет, сформировав новый из более популярных лиц с национальной стороны, чтобы хотя бы интеллигентные украинские круги удовлетворить. Сегодня был у меня В.Липинский^{189} и говорил, что гетман вызывает на завтра к себе Михновского, видимо, поручит ему сформировать кабинет. Межпартийная организация СУП^{190}, т.е., союз украинских партий уже составила список министров, который должен представить гетману Михновский. Липинский пришел ко мне с просьбой взять на себя портфель земельных дел и я решительно отказывался, но он доказывал мне, что на моем имени помирятся и крупные землевладельцы, зная, что я не допущу полного ограбления, согласятся и крестьяне, зная меня из моих статей в «Раде» как врага латифундий; я уверял, что широкие круги совсем меня не знают, а знают разве что украинские интеллигентные кружки. Липинский уверяет, что меня широко знают как автора «Бесед»^{191}, которые разошлись в сотнях тысяч экземпляров, и как издателя «Рады», которая на протяжении девяти лет была единственной украинской ежедневной газетой, в конце концов я сказал, что если мое имя действительно поможет добиться нового кабинета, то я согласен себя выставить, но наверное из-за плохого здоровья я не смогу быть министром и передам портфель по возможности кому-то более способному, чем я. Но мне не верится, чтобы немцы полностью заменили этот кабинет, скорее всего, они сделают, как говорил Рорбах, т.е., будут по одному постепенно заменять нежелательных министров. Есть слух, что они таки согласились портфель иностранных дел дать Дорошенко. Сегодня слышал, что Скоропадский должен ехать с визитом к Вильгельму^{192}, это хорошо, потому что это еще больше его скомпрометирует в общероссийских кругах и теснее свяжет его с Германией. Говорят, что помещичьи круги, которые посадили его на гетманство, уже недовольны его украинской ориентацией, его требованиями от своего окружения обучиться украинскому языку за три месяца под страхом лишиться своих должностей; они надеялись, как и кадеты, что он будет тянуть к объединению с Россией, а он то ли искренне, то ли под немецким давлением подчеркивает, что всеми силами будет работать над построением самостийной украинской державы.

21 мая

Позавчера было открытие клуба в новом помещении. Старейшины пригласили на этот праздник немецкое и австрийское командование, а когда встал вопрос — приглашать ли гетмана, то большинство старейшин высказалось против, но получилось так, что гетман сам набился, вызвав к себе председателя клуба. Может и так, а может сторонники гетмана нарочно так сделали, чтобы таки был гетман на открытии. Об этом празднике передаю сведения по газете «Видродження»^{193}.

Вообще впечатление от вечеринки было какое-то кислое, хотя всех порадовали слова гетмана о том, что он стоит на почве «самостийной независимой Украины», о чем он говорит везде, всем, а тем временем его кабинет ведет русско-реакционную политику.