Дневник (1918-1919)

Сегодня приехал делегат Венского парламента Лонгин Цегельский^{257}, с которым я хорошо знаком еще со Львова; его отец, священник, проживает с начала войны и до сих пор в Киеве, привезенный сюда российским правительством как заложник. Молодой Цегельский рассказывал, что галицкое общественное мнение насчет отношения к гетманскому правительству разделилось на два почти враждебных лагеря. Известный буковинский депутат Василько и его приспешники горячо и упорно агитируют, наверное, за деньги, против Скоропадского и выдвигают на должность гетмана или короля украинского Василя Вышиваного, о котором я уже писал, и, очевидно, эта вся агитация, которая ведется здесь за него, исходит из правительственных австрийских кругов. Австрийские агенты и здесь доказывают, что Скоропадский с немцами ведут к объединению с Россией, и что Австрия к нему не благоволит, а искренне хотела бы отстроить украинскую державу. Галицкие парламентские круги — напротив, стоят полностью за германскую ориентацию, говоря, что нам выгоднее держаться с немцами, потому габсбургская династия издавна склонна к измене, лживая, искренне преданная католичеству, а потому будет в Украине поддерживать поляков и скорее всего, что она замышляет приобщить к Австрии правобережные губернии, где преобладают польские помещики, которые наверняка и хлопочут об этом перед австрийским правительством.

Представители галицких парламентских кругов ездили в Берлин, чтобы разведать германские планы по Украине и их ближайшую политику. Кюльман^{258} заверял их, что Германия искренне стоит за построение украинской державы, и что переворот 29/IV вовсе не свидетельствует об изменении германской политики в Украине. Переворот произошел из-за того, что социалистическое правительство не могло и не хотело навести порядок на Украине, нерадиво выполняло обязательства свои перед Германией т.е. не заботилось о сборе хлеба для немцев, а теперь сложился во главе с гетманом вполне солидный и деловитый кабинет, который ведет к установлению спокойствия в Украине. А на замечания галицких парламентариев, что это правительство не украинское и ведет к объединению с Россией, Кюльман ответил, что по сведениям, которые он получил от германского командования на Украине, это правительство вполне украинское, и это видно и из речей Лизогуба и Ржепецкого, которые они часто произносят.

Либо Кюльман неверно осведомлен о состоянии дел на Украине, либо он обманывал галичан так, как здешние немцы обманывают представителей наших партий, успокаивая их, что они не ведут к объединению с Россией, а между тем похоже на то, что немцы действительно, как заверяют австрийцы, ведут к восстановлению старой России, но без западных провинций, которые отойдут к ним.

1 июля

Почти десять дней прожил я на плавучей земской даче «Чайка»^{259}, у могилы Т.Г.Шевченко. Хорошо там жить: прекрасный воздух, чудесные купания на бархатном песчаном пляже, которых нанесло почти по всему Днепру так, что через месяц и воды не будет, а все русло будет грандиозным пляжем. Хорошо было бы, если бы государство выкупило весь незастроенный и не засаженный деревьями правый берег Днепра, облесило его, а где удобно для поселков — распродало бы мелкими участками с условием застроить и засадить деревьями их, потому что сейчас на этих берегах образуются оползни, и они размываются дождями; борозды превращаются в огромные пропасти, из которых весенняя и дождевая вода несет в Днепр глину, камни, песок, которыми заносится фарватер и образуется везде уже слишком много пляжей, на расчистку которых для прохождения пароходов затрачиваются ежегодно огромные деньги… Проводить лето на даче гораздо приятнее, чем в Перешорах или в Кононовке: здесь никто у тебя не рубит деревья, не ворует фрукты, не травит посевы, не запахивается в твою землю — вообще нет никаких неприятностей от работников и крестьян, которые то и дело случаются, если проживаешь на своей собственности, к которой я утратил уже всякий вкус и от которой избавлюсь при первой возможности. Вместе со мной проживали на «Чайке» экс-министры Голубович, Шаповал, бывший командующий армией Павленко^{260}, а недалеко от «Чайки» на даче Беляшевского проживает Винниченко, который написал сейчас очень хорошую драму из современной жизни, про период большевистского нападения на Украину. Драма эта, может, и имеет много недостатков с литературной стороны, но производит тяжелое впечатление, однако, как часто у Винниченко, в бочке меда есть ложка дегтя, которую нам вместе удалось уменьшить до чайной ложечки. Под этим дегтем я имею в виду выведенного в драме помещика, который при большевиках подделывался под пролетария, а когда пришли немцы, то злорадствовал, что теперь пришел конец ненавистной «самостийной Украине» тогда как в действительности угроза существованию независимой Украины появилась только месяца через три после прихода немцев на Украину, то есть уже после переворота 29 апреля.