Дневник Лидии

Не дожидаясь ответа, Сиа развернулась и пошла прочь, стараясь двигаться спокойно и сохранять на лице невозмутимую улыбку, пусть ей и хотелось скорее унести ноги от столика Вордсворта.

«Тише. Не торопись и не забывай улыбаться, иначе тебе конец», – твердила она про себя, понимая, что на помощь ей никто не придет.

Поскольку обедом для монстра девушка становиться не собиралась, вариантов у нее оставалось немного. Точнее, был всего один.

Она подошла к игравшему без музыканта пианино, которое парило в воздухе, поддерживаемое паутиной, и стала карабкаться вверх, изо всех сил цепляясь за нити. Форма ей знатно в этом мешала – то и дело норовила соскользнуть нога или рука, но Сиа, задыхаясь, продолжала ползти.

Вордсворт заметил это и бросился вдогонку. Когда он готов был заглотить ее, ноги девушки наконец коснулись клавиш инструмента, нарушив гармонию издаваемый им мелодии. Ладонь с вилкообразными ногтями взмыла в воздух в попытке схватить ее. Казалось, монстру по силам уничтожить ее прямо вместе с инструментом. Он уже почти дотянулся до нее, но тут паутина оборвалась, и он рухнул вниз, застонав от боли. Его длинный плащ порвался и испачкался. Сиа увидела, как Джек подул на острые, сверкающие лезвия ножниц. От его выражения лица все внутри сжалось. Она вспомнила второе правило: «Ни в коем случае не перерезать паруса». Да, сегодня все, что могло пойти не так, пошло не так.

– Умная оказалась чертовка! – пробормотал Джек.

В следующее мгновение его взгляд наполнился любовью и теплотой – он осматривал свой инструмент.

«Никогда ни при каких условиях не трогать пианино», – гласило третье правило.

Девушку мучила совесть. Встретившись с пиратом глазами, она сделала виноватый вид.

«Простите», – читалось в ее взгляде.

«Не стоит сожалеть» – такова могла быть его последняя воля.

Мужчина застыл на месте в ожидании своего приговора. Преступник, который нарушил сразу два морских закона, но не смог нарушить третий, самый важный.

Прежде чем Сиа успела закричать, Джека схватила балерина.

– Ваш заказ, – объявила девушка и поставила перед клиентом севиче из лосося, заправленное соком клещей.

Тело ломило – оказалось, что провести столько времени на ногах, держа осанку и сохраняя улыбку на лице, не так уж и легко. Успокаивало только то, что подходил час закрытия ресторана, а значит, и конец ее первой рабочей смены.

Всего несколько часов назад Вордсворт свалился с паутины, а Джек стал жертвой танцовщицы. Несмотря на приближающуюся гибель своего капитана, официанты продолжали невозмутимо работать под знакомый аккомпанемент инструмента.

Гости стали постепенно расходиться. Когда ушел последний, официанты приступили к уборке. Улыбки исчезли с их лиц, уступив место изнеможению. Отчего-то Сиа не боялась их, а, наоборот, ощущала расположение.

Без капитана работа шла куда медленнее, но наконец все было закончено. Отправив на кухню винные фужеры и тарелки, девушка подняла взгляд к потолку. Сквозь паутину, устилающую его, словно туман, ничего не было видно. Похоже, балерина не желала спускаться.

– Фух, вроде закончили.

– Пойдем пропустим по стаканчику. Еле сегодня сдержался, чтобы не врезать одному клиенту.

– Да я с ног валюсь.

– А ты не уходишь? – спросил Сиа один из официантов.

– Я еще немного задержусь, – ответила та, дружелюбно улыбнувшись.

Дверь с грохотом закрылась, и она осталась в ресторане одна.

Глава 15 История девушки-фламинго

Сиа снова посмотрела наверх. Она буквально валилась от усталости, но отдыхать не хотелось. Девушка схватилась за паучьи сети и вновь полезла, хотя тело едва слушалось.

Страх упасть с такой высоты сглаживало одно – ожидание того, что было наверху. На лбу выступил пот, Сиа могла сорваться в любой момент, но не сдавалась и карабкалась все выше и выше, держась за единственную мысль о том, что она должна выжить.

Прошло около часа, и Сиа забралась к скрытому плотной паутиной потолку. Все здесь осталось почти таким же, как в первый раз. Вид попавших в ловушку балерины жертв тоже, как и прежде, ужасал.

– Джек! – хрипло прокричала Сиа.

Ответа не последовало. Девушка огляделась: только несколько из многочисленных жертв балерины еще шевелились, остальные были мертвы. Никто не отзывался на ее голос. Мертвая тишина начинала пугать.

– Ну хоть кто-нибудь… кто-нибудь, откликнитесь, пожалуйста. Балерина, Джек! – в отчаянии закричала она.

– Не мучайся понапрасну. Никто тебе не ответит, – неожиданно раздался незнакомый женский голос, слишком тихий и нежный, чтобы принадлежать балерине.

Сиа с осторожностью огляделась.

– Я здесь, – вновь раздался шепот.

Девушка посмотрела в ту сторону, откуда он раздавался. В двух шагах от нее из-под кокона торчали поникшие, будто опавшие листья, крылья фламинго. Сквозь просветы в паучьих сетях на нее смотрели ее безжизненные глаза.

Сиа молчала, и через некоторое время девушка-фламинго равнодушно и презрительно отметила:

– Ты еще жива.

Хотя, может, и не равнодушно – Сиа плохо видела ее выражение лица.