Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918

Вторник. 19-е сентября. С десяти до двух был на заседании Отдела о высшем церковном управлении. Все идут дебаты-речи о патриаршестве и соборности. Говорят-говорят «без конца». Вечером с пяти до половины девятого — на Академическом отделе*. Идут пока общие суждения. Я вкратце изложил историю академической реформы за последнее десятилетие, поскольку я принимал в ней участие. И все-таки я заявил о своих симпатиях к Уставу 67–69 годов*.

Среда. 20-е сентября. Общее заседание под номинальным председательством митрополита Тихона, а фактически — моим. К сожалению, Митрополит совершенно не прилежит делу и в вероучительных случаях передает мне председательство, чем ставит меня в неудобное положение, так как я не имею возможности предварительно знакомиться. Обсуждался доклад комиссии Личного отдела по проверке полномочий явившихся на Собор. Было много прений по викариатствам Уральскому и Камчатскому, которые вопреки Положению избрали и прислали членов на Собор. Все-таки они были приняты на Соборе. Начались было прения о правильности выборов снявшего сан Поповича, избранного от Туркестанской епархии*. Продолжение прений отложено на следующее заседание.

Вечером с пяти до девяти было совещание епископов у митрополита Тихона. Преосвященные — председатели отделов докладывали о ходе дел в их отделах.

Оказалось, что в некоторых отделах дела идут очень медленно и непродуктивно. Особенно это относится к Приходскому отделу, в котором председательствует преосвященный Андрей Уфимский. По обмене мыслей по данному вопросу и объяснений, данных преосвященным Андреем, выяснилось, что причина такой медленности заключается в том, что Председатель вместе со своими приверженцами — Папковым, Зеленцовым и др. желает непременно провести свой проект приходской, а другие — во главе с членом этого отдела архиепископом Тверским Серафимом — свой. Такое разногласие и сказалось в § 1 в определении понятия о приходе, в частности — относительно территориальности или нетерригориальности, и по вопросу «об отношении епископа к приходу». Преосвященный Андрей стоит за нетерригориальность и «каноническое отношение» епископа к приходу, под чем можно разуметь что угодно. Преосвященный Феофан Полтавский, усмотрев из объяснений преосвященного Андрея проектируемое умаление епископской власти в отношении к своей пастве, за которую он ответствен пред Богом, произнес речь на эту тему и предложил преосвященному Андрею определенно высказаться по данному вопросу — «како веруеши», — что было поддержано и другими. Преосвященный Андрей начал было что-то говорить о своей деятельности, из которой-де можно усмотреть ответ на поставленный вопрос, но так и уклонился от определенного ответа. Вообще, преосвященный Андрей, называющий себя «большевиком» среди архиереев, является загадочною личностию и во всяком случае с «неограниченными возможностями». Обсуждался также вопрос, не оконченный решением на нынешнем пленарном заседании Собора, о правильности выборов расстриги Поповича. Я доказывал, [что] допущение прений по данному вопросу есть большая ошибка со стороны Президиума вообще и Председателя — в частности. О правильности или неправильности выборов можно рассуждать только по отношению к лицу православному. Православность определяется «Положением», в § 22 которого точно определено, что снявшие священный сан не имеют права быть членами Собора, а потому и рассуждения об этом не должно быть. Это все равно, как, предположим, если бы какой-нибудь Съезд избрал членом какого-нибудь инославца, на том основании, что он-де хороший человек, ходит в православную церковь и т. д. Разве можно допустить его членом на Собор, в Положении которого ясно говорится, что членами могут быть только православные. И допустимы ли по этому вопросу прения в том смысле, что-де вероисповедная разность мало имеет отношения к тому или иному члену, так как он по жизни, положим, хороший человек и может принести пользу Православной Церкви.