Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918

Что даст этот год, неизвестно. Но что он получил ужасное наследие — это несомненно. Старый год к внешней войне прибавил еще войну внутреннюю, междоусобную, дал нам нестроение в государственной и общественной жизни, совершенное безначалие, лишение всего самого необходимого и страшный голод; в прошлом году послал на нас Господь гнев ярости Своея, ярость и гнев, и скорбь, казни и наказания… Целые миллионы наших собратий лишились своих жилищ, не имеют одежды и обуви, остались без куска хлеба. Новый год застает нас в годину тяжелого народного бедствия. Несчастье нашей родины так велико, бедствие так ужасно, что касается не одних только тех, кто действительно уже пострадал и голодает, оно ужасает всех здравомыслящих… Прошедший год уже получил название «черного года», потому что он разрушил все жизненные связи, все те скрепы, которыми только и может держаться государство. У нас была единая государственная власть. Ее не стало. Огромная часть «бывшей» России не признает власти народных комиссаров и подчиняться им не желает.

Надежды на Учредительное собрание мало. У нас была армия, — теперь бесчинствующая толпа вооруженных людей, опасных для мирных граждан, бесполезных для защиты родины. У нас были единые для государства почта, телеграф, монета, железнодорожные пути. Теперь существуют только пародии на эти культурные учреждения, на эти государственные функции. Почтовые сношения внутри России давно уже превратились в насмешку над здравым смыслом. Телеграфные сношения еще более безнадежны, чем почтовые. Железные дороги явно умирают. Еще шатающиеся и торгующие солдаты могут иногда пользоваться железнодорожными путями. Но для платных пассажиров — нас грешных, не солдат и не пролетариев, железные дороги — трудно доступная роскошь.

Существующая денежная система опирается уже не на металлический запас, а на воспоминания о прежнем кредите…

Россия распадается… Мы живем в несчастную эпоху падения «Великой Русской Империи», как были годы падения великой Римской империи. Финляндия как будто отделилась окончательно и совершенно*. Польша отделилась окончательно*. Судьба Литвы и Белоруссии таит в себе еще много неожиданностей. Прибалтийского края немцы нам не хотят давать. Украина образует самостоятельное государство. Донская республика, Кавказская, Сибирская и т. д. Этот процесс обособления и нарождения республик — самое серьезное и важное явление в жизни России, или, вернее, «бывшей» России, за вторую половину 1917 года. Какой же смысл этого процесса? Надо признать прямо, что ни внутри старого российского центра, ни в огромном теле старой российской государственности не нашлось таких здоровых сил, которые могли бы выдержать борьбу с большевизмом. Торжество большевизма — смерть всякой самостоятельной свободной государственности. Смерть эта ведет однако не к торжеству интернационализма и социалистического строя, как болтают большевики, в к подчинению народа другой, иностранной государственности. Для России нет другого выхода: или преодолеть большевизм, или попасть в иностранное рабство. 1918 год даст на это ответ.