Дневник парижского горожанина

96. В тот же месяц сгорел дотла Пон-Шуази[369], никто же не мог ответить, по чьей вине то произошло, при том что множество добрых людей по сказанной причине лишилось всего достояния.

97. Далее, в последнюю неделю апреля тысяча IIIc XIIII года к армяньякам отошел Компьень[370], в то время как его бывшие защитники поручились не поднимать отныне оружия против короля, кто бы их к тому ни призывал, под страхом лишения жизни и имущества без всякой на то пощады, и объявления предателем на вечные времена.

98. Далее, они направились к Суассону и подступили к городу с осадой, и множество раз пытались его штурмовать, но почти ничего тем не добились, ибо в городе капитаном был Ангерран де Бурнонвилль[371], человек весьма искушенный в военном деле. Он же охранял неусыпно следил за происходящим как днем так и ночью, так что им в сказанное время ничего не удалось добиться, ибо по воле сказанного Ангеррана вражеское войска не имело покоя ни ночью ни днем, он же раз за разом захватывал славных пленников[372]. Однажды же случилось быть штурму, и тогда же бастард де Бурбон оказался рядом с ним и весьма отважно вступил в рукопашную схватку вместе с прочими, в каковой же схватке Ангерран нанес ему смертельную рану[373]. Тогда же вражеское войско прекратило штурм, Ангерран же вместе со своими людьми вернулся в город.

99. Далее, на XX день сказанного же месяца [случилось] так, что Фортуна[374], ранее столь расположенная к Ангеррану, внесла смятение в умы обретавшихся в сказанном городе, посему же против него поднялся великий ропот[375], и так было подстроено, что выждав момент, когда он отправился прочь дабы устроить смотр своим людям, они предали город стоявшему снаружи войску, дабы таковым образом выторговать для себя жизнь. Ангерран же прознал об их намерениях, после чего они принялись оскорблять друг друга и затем схватились врукопашную. Тогда же некий человек тайно выбрался из города, после чего объявил стоявшему снаружи войску «Ежели вы желаете штурмовать город, делайте это сейчас, ибо те кто в нем обретаются ныне сошлись в рукопашной схватке с людьми Ангеррана, и оставили его без защиты, ибо все бросили свои посты, дабы принять участие в рукопашной». Те же немедленно пошли на штурм и сражались весьма доблестно, и в скором времени город был взят и отдан на поток и разграбление[376]. Тогда же Ангерран, каковой весьма отважно защищался, захвачен был в плен[377], и вместе с ним схвачено было множество иных дворян из его свиты[378]. Их же схватили, невзирая ни на что, связали, и на телегах отправили в Париж, где все до единого были казнены по воле носящих перевязь, каковые ныне творили все что им заблагорассудится[379].

100. Город же был взят на XXI день мая тысяча IIIIc и XIIII года, в понедельник, после обеденного времени[380], Ангеррану же отрубили голову в сказанном же городе на XVI день сказанного же месяца, с ним же казнены были и многие иные, из каковых многие закончили жизнь на виселице[381], в то время как монахини и прочие достойные женщины, а также невинные девушки подверглись насилию[382], в то время как мужчинам пришлось выкупать себя за деньги, малые же дети и церкви лишились всего достояния, захвачены же были реликвии, облачения и книги[383], и ни прошло и десяти дней после взятия города, как таковой ограблен был до последней нитки, они же присвоили себе все, что можно было унести прочь. И как то рассказывали, даже сарацины не творили столько зла, сколько причинили сказанному городу их солдаты, виновны же в том были коварные советчики, окружившие короля[384], с каковым никто иной не решался ныне заговорить.

101. Далее, причинив сказанному городу столько зла, сколько было в их силах, они доставили доброго короля в Лаон, когда же он въехал туда, никто не чинил ему в том препятствий, ибо для них стало уроком то, что произошло в Суассоне[385].