Читаем Дневник парижского горожанина полностью

520. Далее, около III или IIII дней спустя, в Париж прибыл регент[1558], и направил своих людей в Сен-Дени, но арманьяки уже ушли оттуда, ничего не заплатив за постой, потому что обещали местным жителям расплатиться за все захваченным в Париже добром, когда сумеют захватить город, но их ожидания не оправдались и потому они обманули всех, у кого стояли постоем в Сен-Дени и других местах. А что было еще хуже для последних, регент и прево Парижа и все торговцы и магистраты Парижа к ним отнеслись с великим презрением за то что те сдались арманьякам без единого выстрела, и приговорили их к величайшим штрафам, как вы уже о том доподлинно слышали.

521. Далее, в последний день сентября года тысяча IIIIC XXIX, в пятницу, прибыл в Париж герцог Бургундский, с весьма пышной свитой, столь великой, что им пришлось располагаться в частных или пустующих домах, так как последних в Париже было множество, а их лошади стояли вместе с коровами и свиньями. Он въехал через ворота Сен-Мартен вместе со своей сестрой, женой герцога Бедфорского, регента Франции, который был вместе с ним, а впереди него двигались десять герольдов, все одетые в камзолы с гербами каждый своего сеньора, и все из них дули в трубы; со всей подобной пышностью или тщеславной роскошью они прошли по улице Мобюэ к церкви Сент-Авуа[1559], где приняли причастие и оттуда отправились в Сен-Поль[1560].

522. Около восьми дней [спустя], прибыл кардинал Винсестр с пышной свитой, вместе они множество раз держали совет, и в конце по ходатайству Университета, Парламента и горожан, было вынесено решение, чтобы английский герцог Бедфордский стал правителем Нормандии, а герцог Бургундский — регентом Франции, что и было сделано, хотя герцог Бедфордский оставил указанный пост с большой неохотой, и его жена так же не хотела, чтобы он это делал, но так было необходимо. А когда англичане ушли из города, а случилось это в субботу вечером, и отправились в Сен-Дени, то по дороге причинили немало бедствий, позднее герцог Бургундский также уехал, и заключил перемирие с арманьяками вплоть до Рождества, но те обязались не нападать лишь на сам Париж и его предместья; а все деревни вокруг города были в руках у арманьяков, и никто из парижан не смел выйти за предместья, чтобы не быть убитым или не попасть в плен и быть вынужденным платить выкуп больше своего состояния; никто не не смел им ответить тем же. В Париж не поступало ничего, нужное для поддержания жизни, без того, чтобы II или III раза быть обложенным пошлиной, из-за была больше стоимости самого товара. Сотня прутьев для растопки стоила XXIIII солей парижской чеканки; один моль поленьев[1561] — VII или VIII солей; II яйца — IIII парижских денье; маленькая головка свежего сыра — IIII блана; бушель гороха[1562] — XIIII или XV бланов; так что цены были очень высоки, ниоткуда не было вестей и на праздник всех Святых[1563] и на другие праздники в это время в Париже было не найти ни свежей сельди, ни какой другой морской рыбы.

523. Далее, герцог Бургундский, пробыв в Париже около пятнадцати дней, уехал в канун дня Св. Луки[1564] и увел с собой пикардийцев, которые вместе с ним были, всего около VI xx[1565], разбойников в с большой дороги, которые въехали в Париж, когда началась эта злосчастная война, и разместились во многих домах, как тогда казалось лучше было устроить. Но вскоре после того, как они выехали за ворота Парижа, оказалось, что не было человека, которого они не избили и не ограбили. Когда авангард выехал вон, герцог Бургундский приказал герольдам кричать, чтобы если арманьяки придут вновь осаждать Париж, чтобы все бились со всей храбростью, что лишь опечалило простых людей, потому что он оставил Париж без защиты. Такую услугу он оказал городу, ведь и англичане больше не хотели быть нашими союзниками, потому что у них отняли управление.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Творения
Творения

Иустин Философ (около 100 — 165).Родился в Наблусе (Самария), хорошо знал как античных философов, так и иудейский Закон. В поисках истины обратился в христианство в Эфесе. После этого отправился в Рим для проповеди, где открыл свою философскую школу. Некоторые автобиографические сведения он привел в «Диалоге с Трифоном иудеем», посвященном раскрытию истины христианского благовестия, опираясь на свидетельства Ветхого Завета.Ему же принадлежат две апологии, первая — императору Антонину Пию, вторая — Марку Аврелию. Там впервые появляется идея о том, что для язычников именно философия была предшественницей христианства. Интересно, что в его апологиях содержатся сведения о принятых в то время практик Крещения и Евхаристии. Ему приписывают также анонимное «Послание к Диогнету». Упоминают, что он написал еще большой труд против гностиков, т. н. «Синтагму».Около 165 года он вступил в диспут с Кресцентом — философом школы киников, который и донес о христианстве Иустина властям. Будучи арестован он исповедал свою веру и претерпел мученическую кончину.

Авва Евагрий Понтийский , Амвросий Оптинский Преподобный , Дмитрий Святитель Ростовский , Иустин Мученик , Лактанций , Феолипт Филаделфийский

Прочее / Религия, религиозная литература / Древнерусская литература / Европейская старинная литература / Современная проза