Дневник полковника Макогонова

Ромуальд вспомнил одноклассника — красавца Аскольда. Они учились в одном классе в таллиннской школе в середине восьмидесятых. Аскольд имел несколько первых мест на крупных чемпионатах, и еще разные турниры и спартакиады были им с легкостью выиграны в девятом-десятом классах. Аскольд стремился быть первым. Он дрался с Ромуальдом за первенство в классе и за лучшую девочку, блондинку Астру. Аскольд побеждал. Когда его хоронили на старом католическом кладбище, то гроб не открывали. У Аскольда не было головы. Мало кто знал, что тело красавца Аскольда привезли смуглые люди; они взяли с его родителей сколько-то денег за доставку тела. Они сказали, что Аскольду отрезали голову проклятые русские. Был тысяча девятьсот девяносто пятый, зима. Родители Аскольда, его сестра Марта страшно переживали; одноклассники сестры перешептывались, что старшего брата Марты привезли с войны. Марта схватила кубок Аскольда за первое место, размахнулась и швырнула его в мусор. Кубок валялся в мусоре; на его боку был нарисован лыжник с винтовкой.

Тогда Ромуальд написал гневную статью в таллиннскую газету.

Там в редакции он и встретился с энергичным Эдди Эдисоном.

Англичанин с «грязным» английским Эдисон помахивал перед лицом Ромуальда газетой со статьей о бедном, бедном Аскольде и повторял патриотичным голосом, что они покажут этим русским.

Так Ромуальд стал работать на английскую разведку. На самом деле Ромуальд не знал, на кого он работает. Потому что Диана Ролсэн — женщина с формами — боролась за права человека и участвовала в антивоенных митингах по всему миру. Они все стали антифашистами — борцами за права угнетенных. Эта работа солидно оплачивалась. Когда Ромуальд приезжал в Таллинн к маме и делился с ней своими сомнениями, то мама говорила: «Русские — хорошие люди, они склонны к самопожертвованию. Ваш Эдди, когда он пришел к нам в гости, я решила, что он агент ЦРУ. Ах, но это фантазии советской старухи! Мы все тогда боялись ЦРУ и КГБ».

Ромуальд доверял матери и решил, что Эдисон работает на мировой империализм.

Ромуальду от месяца к месяцу повышали гонорары.

Это стимулировало.

Болеть Ромуальд не любил — с детства был энергичен. Но теперь нравилось. Он спал день и спал ночь и еще весь день.

В больницу к Ромуальду пришел инспектор. Ромуальда деликатно опросили.

Три дня пролежал Ромуальд в госпитале.

Он вышел на улицу и почти не чувствовал уже боли в голове, — немного тянуло в затылке справа, как раз в том месте, где и был нанесен ему удар неизвестным.

Ромуальд вернулся на работу.

Скоро его позвали в полицейский участок, где сообщили, что преступник задержан. Грабитель — бродяга, араб. В полицейском участке сказали, что арабов много в Лондоне, но это не значит, что все арабы являются грабителями и потенциально опасными элементами. Британия — цивилизованное государство. Преступник будет предан суду. И будет наказан по закону.

Эдди был расстроен. Диана пребывала в восторге, что вернулся Ромуальд — варила без остановки кофе. Эдисон предлагал Альпенгольцу сигары, много и эмоционально рассуждал о мягкости европейских уголовных законодательств. Неделю-другую все было вроде ничего. К началу третьей у Ромуальда начались боли. Он терпеливо употреблял обезболивающее, пил меньше кофе, почти не курил.

Со временем работа вошла в свой привычный ритм, как до девяносто девятого года, когда Басаев и Хаттаб напали на Дагестан.

Снова выпал снег.

Лондон укутали плотные туманы.

Ночами подмораживало — у берегов Темзы появлялся к утру тонкий ледок; черные буксирчики ломали лед без труда.

После трагического происшествия Ромуальд стал вести себя странно — порой неадекватно реагировал. Эдисон заметил в поведении коллеги истерические настроения; настроения выражались в излишне откровенных разговорах на политические темы.

— И что вы думаете, Ромуальд, об историческом походе Шамиля на Дагестан?

— Только то, что и все здравомыслящие люди: это было совершеннейшей авантюрой со стороны чеченцев. Или…

— Ну что же вы не договариваете?

— Или Шамиля Басаева спровоцировали. Вынудили скорее.

— И в результате гениальной операции русских спецслужб вся наша информационная деятельность перестала быть актуальной? Мировое сообщество увидело истинное лицо терроризма, было шокировано преступлениями против человечества. Ах, Ромуальд, — Эдди скривил гнуснейшую рожу, — я сейчас расплачусь.

— Не юродствуйте, господин Эдисон. А голова у меня и в самом деле стала болеть. И почти не перестает. Мне иногда кажется, что я теряю сознание. Господи, как расстроится мама.

Ромуальд схватился за виски и стал тереть их, что есть силы.

Эдисон изменил тон беседы.

— Простите, мой друг, простите старого шутника. Но вы же понимаете, что истинное лицо русского фашизма…