Дневник провинциальной дамы

Старая миссис Бленкинсоп, которую я неохотно навещаю каждый раз, когда мне приходит письмо от Барбары с изъявлениями благодарности за мою доброту, дрожащим голосом говорит, что надеется еще быть здесь, когда я вернусь, подразумевая, что на самом деле ожидать этого не стоит. Я говорю: «Что вы, что вы…» – и начинаю успокоительную тираду о жизнестойкости миссис Б., но тут в комнату вбегает кузина Мод, и вдохновение мгновенно меня покидает. Кузина Мод восклицает: «Эй, ну-ка! – (Или что-то похожее, только слегка посовременнее.) – Кто это тут собирается произвести фурор на морском курорте и оставляет нас на хозяйство? Скажите еще, что это не Эмансипация!» Хочется ответить, что никто, кроме нее, говорить этого не собирался, но получится невежливо, да и не хочется расстраивать бедную миссис Б., которую я теперь однозначно считаю жертвой. Игнорирую кузину Мод и спрашиваю старую миссис Б., какие книги она посоветует взять с собой в поездку. Количество багажа строго ограничено по весу и по размеру, но в чемодан поместятся две очень толстые книги в мягких обложках, а еще одну можно положить в карман жакета и читать в дороге.

Старая миссис Б., видимо еще не оставившая мысль о близком конце, неожиданно говорит, что ничто не сравнится с Библией – наставление, более уместное со стороны Нашего Викария. Естественно, соглашаюсь, но не развиваю эту тему. Кузина Мод духоподъемным тоном, который начинает меня раздражать, предлагает Вообще не Брать с собой книг, особенно в море, ибо хорошо известно, что попытка сфокусировать взгляд на печатной странице во время движения корабля еще быстрее приведет к морской болезни. Лучше декламировать стихи или повторять таблицу умножения, так как это помогает отвлечься. Не уверена, что могу в любой момент вспомнить таблицу умножения, но не признаю́сь в этом кузине Мод.

Отказавшись от идеи с Библией, старая миссис Б. говорит, мол, дайте ей Шекспира. В его пьесах, взять хотя бы «Короля Лира», есть всё. Кузина Мод с привычным энтузиазмом соглашается (готова поспорить, что она не прочла ни словечка из «Короля Лира» с тех пор, как ее пичкали Шекспиром в Родене в перерывах между крикетом и хоккеем на траве).

Затрагиваем тему литературы в целом. Старая миссис Б. замечает, что многие из современных книг вообще не стоило бы публиковать, и зачем везде столько пишут про Плотскую Любовь? Кузина Мод говорит, что на книгах только пыль копится, и забирает безобидный номер «ВНЖ», которым старая миссис Б. явно утешалась в редких перерывах между тем, как ее запихивают в малыша-«остина» или выпихивают из него. Откланиваюсь. Старая миссис Б. (с которой явно вот-вот случится один из ее прежних Приступов, но кузина Мод тут же это пресекает) заключает меня в объятия, а кузина Мод в очень фамильярной и крайне обидной манере похлопывает по спине.

По пути домой меня обгоняет хорошо знакомый синий «бентли». Леди Б. грациозно машет рукой, велит шоферу остановиться и предлагает: «Садитесь, садитесь, ничего, что ботинки грязные». Чувствую себя пахарем. Леди Б. говорит, мол, наверняка меня, как всегда, привело в другой конец деревни очередное благое дело и как это очаровательно, что я неустанно предаюсь подобным занятиям день за днем! В ответ максимально отчетливо говорю, что вот-вот поеду на юг Франции, где буду отдыхать в компании выдающихся друзей. (Это почти правда, потому что Роуз обещала познакомить меня со многими интересными людьми, в том числе с виконтессой.)

Леди Б. выражает удивление и спрашивает, почему бы не поехать туда в самый благоприятный сезон. И почему не морем? Ходить под парусом так прекрасно! И вообще, почему Франция, а не Шотландия?

Ничего не отвечаю и прошу высадить меня на углу. Просьба выполняется. Леди Б. машет шоферу, чтобы ехал дальше, но тут же снова его останавливает, высовывается из окна и говорит, что может узнать насчет самых недорогих пансионов, если я хочу. Я не хочу, и мы наконец расстаемся.

Неожиданно предаюсь мелодраматической фантазии о том, как «бентли» врезается в огромный автобус и расщепляется на атомы. Разрешаю шоферу улизнуть невредимым, судьба же леди Б. остается неизвестной вследствие твердо усвоенного с раннего детства постулата о том, что желать смерти другому – Зло. Впрочем, не считаю, что серьезные телесные повреждения вплоть до увечий подпадают под этот случай, но вся эта тема бесполезна, и лучше про нее забыть.

14 июля. Вопрос о том, какие книги взять с собой за границу, остается нерешенным до позднего вечера. Роберт недоумевает, зачем их вообще брать. Вики засовывает на самое дно чемодана свои любимые «Les Malheurs de Sophie»[148], которые позже Мадемуазель с некоторым трудом оттуда извлекает. Наконец решаю, что возьму «Крошку Доррит»[149], «Венок из ромашек»[150], а в карман жакета положу «Джейн Эйр». Предпочла бы быть человеком, который не расстается с томиком Китса[151] или даже Джейн Остин, но пока достичь такого уровня не удалось.