Дневники. 1984

16 октября, понедельник. Незабываемая поездка на юг, в сторону Ефрата, к развалинам Вавилона. Развалины, конечно, производящие большое впечатление, реставрированы. Это выразительно, но создает ощу­щение, что с тобою играют. Новый выстроенный дворец для «почетных гос­тей» на холме, который насыпали в том месте, где когда-то проходило рус­ло реки, омывавшей город.

Обедали, потом видели комплекс мечетей, посвященных имаму Хусейну в Кербале. Первый внук Мухаммеда, обезглавленный здесь (над его головой — другая знаменитая мечеть — в Каире). Сверху мечеть отделана золотом, а изнутри гигантским набором зеркал. Современные хру­стальные люстры и вентиляторы,как ни странно, вписываются в интерьер.

Истовость верующих, особенно молодежи; вот крепость этой веры и эти­ка религии делают государство крепким. На людей я не устаю удивляться — их открытости, устремленности.

С нами ехало несколько молодых заносчивых ребят из Чехословакии. У них, как они говорят, не было денег, «у нас доллары!», и они чудесно путешествовали «на халяву», минуя наши сборы: экскурсоводу, шоферу и тд. Народ не ропщет. Меня вообще поражает единство народа и правительства,

Вечером гуляли по городу. Впереди у меня куча денег, которые мне надо истратить.

17 октября, вторник. Утром час проработал. Недостаток финала — я кручу вокруг да около, постепенно, для себя, формулируя то, что хотелось бы сказать.

На нашем этаже в коридоре напротив холла с лифтами круглосуточно, меняя друг друга, сидят молодые люди, которые здоровают­ся, когда мы приходим или уходим. Сегодня один из них куда-то вышел, но оставил на стуле папочку с листиком бумаги. В графах были ка­кие-то арабские слова, но еще стояли цифры наших номеров. Быстренько прикинув, я обнаружил график: когда я ухожу и когда прихожу в номер.

В десять поехали с С.И.Журавлевым и Олегом Захаровым на базар. По дороге купили носки, а потом С.И. долго водил нас по лавкам антикваров. Огромное количество серебра, старинного оружия, богатств, которые люди вынуждены были продать. Было интересно, но тем не менее, у меня разболелась го­лова от постоянного прикидывания наших и «их» цен, от разговоров о та­можне, риске и о том, сколько за все это можно бы было получить «там».

После обеда ездил с переводчиком Хасаном в Университет и быстро с деканом и зав. кафедрой русской литературы и языка все решили относительно обмена. Не помню имен этих людей, но многие из них учились в одно время со мною в МГУ. Хасан — замечательный парень, с совершенно русской психо­логией и русской, народной, оценкой наших российских событий.

18 октября, среда. Бесцельные шатания по базару. С.И. в корот­ких штанах с голыми ногами изображает из себя американца-магната («О май френд!), мы при нем. Смотрим и прицениваемся к грудам серебра. Иногда С.П. вздыхает, излагая нам московские цены, сколько бы можно за это получить, но опасно: вывоз золота и серебра из страны запрещен.

В 17 уехали в Тикрит, на родину Саддама, ребята-журналисты, обедал с университетской профессу­рой в какой-то чистенькой столовой. Брат одного из преподавателей ка­федры немецкого языка хозяин этого заведения. «Кормят всегда чисто и в долг». Было много мяса в разных видах — на лавашах, и салаты. Купил ботинки. Не тот размер и дорого,

Я не уехал с журналистами, потому что на вечер назначена встреча с министром. Присутствовали: Хасин, Гази (старый писатель с се­дыми усами и капризами мальчика, он так же, как и я, закончил МГУ), и ми­нистр, Олег, С.И. и я. Начались возвышенные тосты и названия друга дру­га «брат», хотя никаких резонов для братства, кроме выгоды, нет. Министр невысокого роста, круглолицый человек, пил и энергично, по-отечески одаривал всех кусками жареного мяса. Все было очень мило.

За несколько часов до этого праздника какой-то другой старик, уви­дев, что мы выходим из ювелирной лавки, отозвал меня и быстро сказал по-русски, что, поговорив с нашими соотечественниками, он понял, почему погиб со­ветский строй.

Мне-то ясно, почему погибнет любой подобный строй. Дай Бог и Аллах здоровья Саддаму — без него чиновники все разнесут и рас­тащат.

19 октября, четверг. Олег переел, у него расстроился желудок, он уже не xoчет мечей, сабель и шпаг. Он мучается. Утром С.И. уехал на базар, а я работаю. В легкой дымке передо мной река. Действительно, мне нравится эта страна и эти люди. И главное — правдивость и чувство безопасности.

С.И. приехал с рынка. Купил две сабли: одну из них предлагает — на выбор — Олегу и сторговал вазу — 4 кг. серебра.

Выехали из Багдада в 15.00, но, оказывается, нам еще надо заехать на рынок, купить ту самую вазу, которую С.И. присмотрел. Меро­приятие заняло около часа, потом шофер — очень немолодой иракец, заез­жал домой, отдавал деньги.

Про­езд через ночную пустыню, еда в придорожных харчевнях, костры и пропуск­ные пункты через каждые 30‑40 км — все это тоже, хотя и специфическое, но большое удовольствие.