Читаем Дневники импрессионистов полностью

С нетерпением жду приезда жены. Врач надоедает мне, требуя, чтобы я вернулся в Кань, и гулял на солнце. Погода великолепная, самочувствие неплохое, только вот сил совершенно нет.

Дружески Ваш Ренуар


P. S. На следующей неделе подпишу и вышлю Вам маленькие полотна.

181

Кань,

20 мая 1912 г.

Дорогой Дюран-Рюэль,

Действуйте как сочтете нужным. В моем возрасте нельзя ничего откладывать. К тому же нам никто не мешает устроить в будущем году выставку совершенно неизвестных вещей. Я посмотрю портреты и подпишу их Вам, по мере того как припомню. Я напишу Воллару и спрошу, согласен ли он. Есть также голова Малларме, Сислей, одна пастель госпожи Корде.

182

Кань,

15 июня 1912 г.

Сударь,

Моему мужу несколько лучше. Он начал двигать руками, но с ногами все по-прежнему. Стоять он не может, но настроение у него сильно поднялось. Он привыкает к своей неподвижности, хотя видеть его в таком состоянии бесконечно больно. О возвращении нашем не пишу — сейчас о нем рано думать.

… Муж просит меня передать его самый горячий привет Вам, г-ну Дюран-Рюэлю и всей Вашей семье.

Алина Ренуар

183

Кань,

28 января 1913 г.

Дорогой Жорж,

Тот маленький погрудный портрет женщины, который Вы мне прислали, написан не моей блистательной кистью. Весьма сожалею, но вещь не стоило отправлять в такое долгое путешествие.

Та ягодка, название которой Вас интересует, именуется «физалис» — не путать с дурной болезнью!

186

Ницца,

2 января 1914 г.

Дорогой Жозеф,

Главное, не наклеивайте на холст вещи, которые увезли с собой: они еще слишком влажные, и это безвозвратно их погубит. Временно прикрепите их к доске или холсту.

188

Кань,

[май 1914 г.]

Дорогой Дюран-Рюэль,

Я никогда не был сторонником выставок. Поступайте как знаете, но по-моему, во всем этом нет ничего хорошего.

Рассчитываю уехать из Кань в среду или четверг, как только будет готова машина. Ехать буду с остановками.

189

Кань,

29 октября 1914 г.

Дорогой Дюран-Рюэль,

Вы, должно быть, получили письмо, где я писал о Пьере и Жане. В субботу жена едет навестить их — одного в Каркасоне, другого — в Люсоне. Поездка будет долгой и утомительной, но им так хочется повидаться с матерью. Жалею, что не могу сопровождать ее. Получил Ваше письмо, где Вы пишете о страховках. Очень признателен за то, что Вы заплатили по ним.

Я понимаю, что сейчас трудное время, но не забывайте, что я попросил минимальную сумму и что я рассчитывал на Вас в смысле аренды и страховок. Не знаю, можно ли не платить аренду вовремя. Я что-то читал на этот счет в газете, но ничего не понял. Могу Вам сказать одно — я в очень затруднительном положении, поскольку из банка ничего взять нельзя; но уж так повелось, что за все отдуваются маленькие люди.

Я также [дальше неразборчиво] побывал в госпитале в Кань. Боже, сколько раненых!

Заканчивая, еще раз прошу оказать мне при случае услугу, о которой я прошу, хотя знаю, какие тяжкие обязанности должны были лечь и, несомненно, легли на Ваши плечи.

190

Кань,

15 ноября 1914 г.

Дорогой Дюран-Рюэль,

Спасибо за то, что расплатились по моим обязательствам, особенно в нынешних обстоятельствах, когда мне было просто стыдно просить Вас об этой услуге. Но Иисус Христос сказал: «Толцитесь и отверзится вам». Я поступил довольно глупо, не приняв необходимых мер предосторожности перед войной, но меня упорно уверяли, что ее не будет, вот я и не поостерегся. Тем не менее, соблюдая строжайшую экономию, я продержусь некоторое время, но если все это затянется, мне придется туго.

Моя жена заедет в Париж в четверг или пятницу, после того как побывает у Пьера и Жана. Думаю, что к Вам она тоже зайдет, если будет возможность.

Все эти дни ревматизм сильно мучил меня, но сегодня я чувствую себя бодрее, чем и воспользовался для того, чтобы написать Вам.

192

Кань,

28 июня 1915 г.

Дорогой Дюран-Рюэль,

Моя жена, сама больная, вернулась из Жерардемера настолько потрясенная, что так и не оправилась. Вчера она скончалась, к счастью, не приходя в сознание.

193

Кань,

12 декабря 1915 г.

Дорогой Дюран-Рюэль,

Не могли бы Вы на днях прислать мне 5000 франков? Я все время в очень плохом состоянии — вот уже полтора месяца как у меня то простуда, то бронхит. А теперь еще и воспаление легких. Когда уж всему этому конец? Болей у меня нет, но вынужденное ничегонеделанье — страшно тоскливая вещь.

194

Кань,

17 декабря 1915 г.

Дорогой Дюран-Рюэль,

Получил пять тысяч франков, которые Вы так любезно послали мне. Но я хочу попросить Вас еще об одной услуге. Мне нужно, чтобы Вы с Волларом как можно быстрее составили в Париже опись моих картин. Заранее благодарен.

Ренуар

P. S. Ключи от квартиры возьмите у Пьера.

195

Кань,

12 марта 1916 г.

Дорогой Жозеф,

Буду Вам очень признателен, если Вы дождетесь моего приезда и лишь потом, когда посмотрите картины, решите вопрос о них. Мне тоже станет яснее, как быть.

199

Кань,

18 декабря 1916 г.

Дорогой Жорж,

Перейти на страницу:

Все книги серии Дневники великих мастеров

Похожие книги

Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка жизни и трудов
Том 4. Материалы к биографиям. Восприятие и оценка жизни и трудов

Перед читателем полное собрание сочинений братьев-славянофилов Ивана и Петра Киреевских. Философское, историко-публицистическое, литературно-критическое и художественное наследие двух выдающихся деятелей русской культуры первой половины XIX века. И. В. Киреевский положил начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточно-христианской аскетики. П. В. Киреевский прославился как фольклорист и собиратель русских народных песен.Адресуется специалистам в области отечественной духовной культуры и самому широкому кругу читателей, интересующихся историей России.

Александр Сергеевич Пушкин , Алексей Степанович Хомяков , Василий Андреевич Жуковский , Владимир Иванович Даль , Дмитрий Иванович Писарев

Эпистолярная проза
Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915
Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

Переписка Андрея Белого (1880–1934) с философом, музыковедом и культурологом Эмилием Карловичем Метнером (1872–1936) принадлежит к числу наиболее значимых эпистолярных памятников, характеризующих историю русского символизма в период его расцвета. В письмах обоих корреспондентов со всей полнотой и яркостью раскрывается своеобразие их творческих индивидуальностей, прослеживаются магистральные философско-эстетические идеи, определяющие сущность этого культурного явления. В переписке затрагиваются многие значимые факты, дающие представление о повседневной жизни русских литераторов начала XX века. Важнейшая тема переписки – история создания и функционирования крупнейшего московского символистского издательства «Мусагет», позволяющая в подробностях восстановить хронику его внутренней жизни. Лишь отдельные письма корреспондентов ранее публиковались. В полном объеме переписка, сопровождаемая подробным комментарием, предлагается читателю впервые.

Александр Васильевич Лавров , Джон Э. Малмстад

Эпистолярная проза