Дневники принцессы

Бли-ин! Домашка! Меня никто не предупредил, что уроки будут задавать! Но это еще не самое страшное. Нейлоновые колготки? В школу? Насколько я знаю, нейлон в школу надевают только девочки вроде Ланы Уайнбергер, старшеклассницы и всякие такие. Ну вы понимаете. Типа самые крутые. Никто из моих подруг не носит прозрачные колготки! Так же, как они не красят губы и ногти и не делают себе причесок. Во всяком случае, не в школу.

И как теперь быть? Бабушка меня вконец запугала своими стрелками, но сделать все в точности, как она велела, я не смогу.

Подумав, я стянула нейлоновые колготки у мамы. Она их надевает на открытие выставок и – я заметила – на свидания с мистером Джанини. Я сунула упаковку к себе в школьный рюкзак. Что касается ногтей, то красить было реально нечего. Лилли говорит, что я орально-зацикленная – пихаю в рот все, что туда поместится. А вот одну из маминых помад я тоже прихватила. Еще нашла мусс для фиксации волос в шкафчике для лекарств в ванной. Видимо, он подействовал, потому что, забравшись в машину этим утром, Лилли воскликнула:

– Где ты подобрал эту девицу из Нью-Джерси, Ларс?

Значит, мне удалось придать волосам объем, – как девчонкам из Нью-Джерси, которые делают себе пышные прически, отправляясь на романтическое свидание с парнями в Маленькую Италию[13] на Манхэттене.

После дополнительного занятия с мистером Дж. я отправилась в женский туалет. Натянула нейлоновые колготки, накрасила губы, надела лоферы, которые стали мне совсем малы и жмут нещадно. Глянув после этого в зеркало, я решила, что выгляжу совсем неплохо. Бабушке будет не к чему придраться.

Я, конечно, была очень горда своей хитростью – догадалась переодеться после школы. Понятно, что в пятницу в это время дня в школе пусто. Кому охота болтаться здесь в конце учебной недели?

И конечно, я забыла про компьютерный клуб. Все про него забывают, даже те, кто там занимается. Эти ребята дружат только между собой и никогда не ходят на свидания, но, в отличие от меня, это их собственный выбор: никто в школе Альберта Эйнштейна недостаточно умен для них, кроме, как я уже сказала, их самих.

Короче, я вышла из туалета и нос к носу столкнулась с братом Лилли Майклом. Он у них в клубе казначей. Мог бы стать и президентом, но он говорит, что ему неинтересно изображать начальника, когда реальная власть у кого-то другого.

– Офигеть, Термополис, – проговорил Майкл, глядя, как я ползаю по полу, подбирая шмотки, которые уронила, наткнувшись на него: конверсы, носки и прочее. – Что с тобой стряслось?

Я решила, он спрашивает, почему я до сих пор в школе.

– Ты же знаешь, что я каждый день после уроков хожу заниматься с мистером Джанини, потому что не врубаюсь в ал…

– Это я знаю. – Майкл поднял губную помаду, которая вывалилась из моего рюкзака. – К чему этот боевой раскрас?

Я выхватила у него помаду.

– Ни к чему. Не рассказывай Лилли.

– Не рассказывать ей что? – Тут я поднялась, и он заметил нейлоновые колготки. – Господи, Термополис, куда ты намылилась?

– Никуда.

Ну почему я все время должна врать? Хоть бы уж Майкл поскорей ушел. Да еще его компьютерные дружки-задроты столпились в стороне, пялясь на меня, как будто я была каким-нибудь новым пикселем. Меня прям корежило от их взглядов.

– Никто не ходит никуда в таком виде. – Майкл переложил ноут из одной руки в другую, и на лице у него появилось странное выражение. – Термополис, ты что, на свидание собралась?

– Что? Нет, я не на свидание! – испугалась я. Кто, я? На свидание? Да конечно, щаз. – Я иду к бабушке.

Но Майкл мне не поверил:

– Ты всегда надеваешь прозрачные колготки и красишь губы, когда идешь к бабушке?

Тут послышалось легкое покашливание, и, оглянувшись, я увидела в дверях в конце коридора поджидающего меня Ларса.

Наверное, я могла бы рассказать Майклу, что бабушка практически угрожала мне физической расправой (ну почти), если я не накрашу губы и не надену нейлоновые колготки на встречу с ней. Только вряд ли он мне поверил бы. Так что я просто попросила:

– Не говори Лилли, ладно?

И я кинулась бежать, понимая, что зря просила. Не может Майкл не рассказать сестре о том, что видел меня после уроков выходящей из женского туалета в прозрачных колготках и с накрашенными губами. Обязательно расскажет.

С бабушкой была полная жесть. Она заявила, что с этой помадой я похожа на цыпочку, и я весь вечер гадала, что во мне общего с цыпленком, пока, уже дома, не заглянула в англо-французский словарь. Оказывается «цыпочка» на французском означает не только цыпленка, но и женщину легкого поведения! Родная бабушка назвала меня шлюхой!

Блин! Ведь есть же где-то милые бабаси, которые пекут для внуков печенье и рассказывают, что любят их больше всех на свете! Но мне, как всегда, особенно повезло: моя бабася делает себе татуаж век, а потом уверяет, что это я похожа на шлюху.

Еще бабушка сказала, что мои колготки неправильного цвета. Как это неправильного? Они обычного колготочного цвета. А потом я битых два часа училась сидеть так, чтобы трусы было не видно.