Дневники принцессы

Нет, я все-таки обращусь за помощью в «Международную амнистию» и скажу, что меня подвергали пыткам.

Когда же я протянула бабушке свое сочинение о десяти женщинах, которыми я восхищаюсь, она внимательно прочитала его, а затем порвала на мелкие клочки! Честное слово! Я не выдержала и закричала:

– Бабушка, зачем ты это делаешь?

А она совершенно невозмутимо так говорит:

– Это не те женщины, которыми тебе надо восхищаться. Ты должна восхищаться настоящими женщинами.

Я спросила, в каком смысле настоящими, поскольку все женщины в моем списке самые настоящие. Ну, может, Мадонна сделала пару пластических операций, но в основном она пока вполне настоящая.

Но бабушка объяснила мне, что настоящие женщины – это принцесса Грейс Келли и Коко Шанель. Я напомнила ей, что у меня в списке была вообще-то принцесса Диана, и знаете, что она сказала? Что принцесса Диана была парнем. Принцесса Диана! Парнем! Только бабушка произносит: «пагнем».

Жесть!

Мы часок потренировались сидеть, а потом бабушка сказала, что ей пора принимать ванну, поскольку сегодня она ужинает с каким-то премьер-министром, и велела завтра прийти в «Плазу» не позже десяти. Утра. В десять утра?!

– Бабушка, – сказала я, – завтра же суббота.

– Знаю.

– Но, бабушка, по субботам я помогаю своей подруге Лилли снимать ее телешоу…

Конечно, бабушка сразу спросила, что для меня важнее: какое-то телешоу или благополучие жителей Дженовии, которых, если вы не в курсе, всего где-то около пятидесяти тысяч.

Ну, наверное, пятьдесят тысяч человек важнее одного репортажа для «Лилли скажет все как есть». Но мне будет очень сложно объяснить подруге, почему я не смогу держать камеру, когда она начнет задавать мистеру и миссис Хо – владельцам магазина «Дели Хо», расположенного через дорогу от школы имени Альберта Эйнштейна, – вопросы насчет их несправедливой ценовой политики. Лилли обнаружила, что мистер и миссис Хо делают солидные скидки тем ученикам нашей школы, которые родом из Азии. Но европейцам, афроамериканцам, латиноамериканцам и арабам вообще никаких скидок не делают. Лилли узнала это случайно накануне вечером, когда зашла после концерта купить слойки с гинкго билоба. Лин Су, которая стояла в очереди прямо перед ней, купила все то же самое, но миссис Хо взяла с Лилли на целых пять центов больше, чем с Лин Су. А когда Лилли стала возмущаться, миссис Хо сделала вид, что не понимает по-английски. Хотя что-то она должна понимать, не зря же ее маленький телевизор всегда включен на реалити-шоу с судьей Джуди.

Лилли решила тайно снять пару Хо на видео, чтобы собрать свидетельства того, как бесстыдно они выказывают предпочтение американцам азиатского происхождения. Она хочет объявить магазину Хо всешкольный бойкот.

На мой взгляд, слишком много шума из-за пяти центов, но Лилли утверждает, что это дело принципа. Типа, если бы в свое время люди серьезнее отнеслись к событиям Хрустальной ночи, когда фашисты переколотили витрины еврейских магазинов по всей Германии, может, они потом не сожгли бы столько народу в концлагерях.

Ну не знаю. Хо мало похожи на фашистов. Они очень любят свою кошечку, которую подобрали котенком, чтобы она ловила крыс и не давала им пожирать куриные крылышки в салат-баре.

Пожалуй, я не слишком огорчусь из-за того, что не смогу завтра снимать видео. Но мне реально жалко сочинение про десять женщин, которое бабушка разодрала в клочья. По-моему, оно получилось очень симпатичным. Вернувшись домой, я распечатала сочинение по новой – так возмутила меня бабушкина выходка – и вложила его в этот дневник.

Потом я внимательно перечитала «Компромисс Ренальдо – Термополис» и не нашла ни слова о принцессоведении. С этим надо что-то делать. Я названивала папе весь вечер, но он не отвечал. Куда он провалился?

Лилли тоже нет дома. Майя сказала, что Московицы отправились в «Большой Шанхай» на семейный обед с целью развивать взаимопонимание между людьми.

Скорее бы Лилли вернулась и перезвонила мне. Я не хо-чу, чтобы она думала, будто я против ее сногсшибательного расследования в «Дели Хо». Я просто должна объяснить ей, что не смогу прийти, потому что проведу день с бабушкой.

Ненавижу эту жизнь.