ДНК. Твои не родные

— Отпусти, — выдохнула и попыталась освободиться, но он прижал сильнее, выскользнул изнутри, пальцами отыскивая клитор, нажимая на него все сильнее. И меня уже колотит, знобит и лихорадит, я чувствую, как над губой выступили бусинки пота. Облизать их языком и тут же услышать его низкий стон. Удерживает мои ноги раздвинутыми своим коленом.

— И даже это сейчас ложь. Лживая Нюта…как давно ты стала такой лживой, моя девочка? Или ты была такой с самого начала? Что ж я так зверски хочу тебя, а?

Он ускорил движения пальцев, и я закусила губу уже сильнее, почти до крови, до боли. Уперлась ладонью в дверь пытаясь оттолкнуться от нее, но он сжал мое запястье.

Вдруг вытащил пальцы в тот момент, когда я с мучительной унизительной болью внизу живота ощутила, как он толкает меня к точке невозврата. Как подушки его пальцев безошибочно точно гладят, дразнят, ласкают и сжимают, не давая кончить, останавливаясь в тот момент, когда я уже готова взорваться и всхлипы срываются с губ, несмотря на то что я их яростно сжала, чтоб не произнести ни звука. Но мне хочется заорать, когда убрал руку, невольно выгнулась и потянулась за нею, чтобы тереться ноющей плотью.

Слышу, как расстегивает ширинку, и волна безумного восторга начала подниматься внутри. Грубо сжал грудь проникая за вырез кофты, под лифчик, тут же сдавливая твердый сосок и я застонала вслух, больше не в силах терпеть и притворяться. Сердце больно колотится о ребра поднимаясь прямо к горлу, а от возбуждения в ушах нарастает гул и рев. Я соскучилась по нему. Я ужасно по нему соскучилась. Боже, я должна вырываться, я должна сопротивляться этому подонку изо всех сил…и не могу…Потому что изголодалась по его горячему телу, вжимающемуся в мое, по его наглым и властным рукам, терзающим мою плоть, по каждому вздоху словно кипяток, опаляющему мои щеку.

— Я изголодался по тебе…изголодался…А ты…давай. Сделай вид, что и ты тоже. Притворяйся, Аня! Я хочу, чтоб ты лгала дальше!

Провёл головкой члена по входу в лоно, между набухшими нижними губами вбился на всю длину одним резким движением. Я чуть не закричала, почувствовав, как растянул меня изнутри грубым толчком.

— Я уже забыл какая ты сладкая…попробуй…сладкая и горькая, как отрава.

Засунул мне в рот пальцы с моим собственным вкусом, и я понимаю, что он пьян…потерял контроль и почему-то меня сейчас это сводит с ума. Его слова. Они такие …они настоящие. Они причиняют ему боль. А я чувствую ее и испытываю удовольствие.

Выгнулась в пояснице, чтобы принять его ещё глубже. На мгновения становясь той самой Нютой, собой в прошлом когда хотела его до исступления, до безумия.

Егор оттянул мою голову за волосы назад и впился жадными губами мне в шею, засасывая кожу, прикусывая ее, заставляя дрожать всем телом и сжиматься вокруг его плоти.

Извиваясь, позволяя войти глубже, уже не контролируя и себя тоже. Плевать… я буду ненавидеть его позже. Потом. Не сейчас. Я хочу ожить, хочу почувствовать себя живой, настоящей.

— Не так уж плохо быть моей шлюхой, да, Аня? Тебе ведь нравится, когда я тебя трахаю. Ты оказывается этого хотела.

И вонзился еще глубже уже до боли сильно так что я широко глаза распахнула распятая, распластанная на этой двери. А он словно почувствовал этот момент и сдавил пальцами клитор сильнго перекатывая и делая резкие и глубокие толчки, срывая меня в оргазм с хриплым низким стоном:

— Ненавижу тебяяя, — накрыл мой рот ладонью вбиваясь в меня еще сильнее, не прекращая двигать пальцами, заставляя мычать и конвульсивно дергаться всем телом сжимая его спазмами наслаждения. Меня словно раскромсало на куски, на мельчайшие частички невозможного удовольствия. Такого острого и ненавистного.

Я сжимала его изнутри и содрогалась в его руках, мыча и мотая головой в попытках сбросить его руку, впиваясь в его ладонь зубами и чувствуя, как он все быстрее и быстрее двигается внутри. Рвано. Мощно. Пока не излился в меня, впиваясь зубами мне в затылок. Отпустил, когда дернулся во мне последний раз.

— Хорошая девочка…отработала каждую потраченную копейку. Умница.

Он отошел от меня…и я услышала скрип кровати под его телом. А когда обернулась он уже спал. Вот так полураздетый, в туфлях, мокром пиджаке и рубашке.

Ублюдок…как же я тебя ненавижу. Никогда тебя не прощу. Никогда.

Глава 17

Не ушла. Не знаю почему. Стояла и смотрела, как он спит…одновременно хотелось и нож ему в сердце вогнать и послать все к черту лечь рядом, голову у него на груди спрятать и глаза закрыть…под стук его сердца уснуть. Сама не поняла, как на край постели села, всматриваясь в черты его лица. Ужасно захотелось дотронуться до него. Слегка. Провести осторожно ладонью, как раньше. Когда-то я «рисовала ему лицо». Он любил, чтобы я повторяла все контура скул, брови, нос и губы. А потом рисовал лицо мне. Это было смешно и щекотно. Особенно когда трогал мои губы ужасно хотелось укусить его за палец. И я мстила — трогала его ресницы. Он щурился, моргал, чесал глаза. А я хохотала над ним.